Их объявили лишними
из воспоминаний реабилитированной Фаины Георгиевны
Богоявленской (Михайловой)
В Книгу «Боль и память», посвященную политическим репрессиям 30 – 50-х годов XX века в Ермаковском районе, внесены фамилии 188-ми расстрелянных усинцев. Среди них и мой отец - Михайлов Георгий (Егор) Семёнович. Родился он в 1890 г. в Верхнеусинском в крестьянской семье. Помимо него, у Семёна Дмитриевича было 15 детей. Дважды дед был женат, но имя у его жен было одно – Матрёна. Видимо, новая власть посчитала, что уж слишком зажиточно живут Михайловы, коль столько детей подняли на ноги. Они вынуждены были переехать из села Верхнеусинское на заимку Терёшкина, что в 15 километрах. Многие жили уже своими семьями, трудились не покладая рук.
В 1930 году в Усинском районе полным ходом шла коллективизация, создавались колхозы. Одновременно шло выявление так называемых кулаков. Вот Семён Дмитриевич и попал под эту разнарядку. Он (к тому времени уже вдовец) и четверо его детей были отправлены «из Сибири в Сибирь». Родные рассказывали позже, что зимой их погрузили в сани, и оказались они где-то на Учуме, в тайге. Голод, холод и вши – вот что заслужили у власти эти трудолюбивые люди.
Чтобы избежать подобной участи, отец мой, Егор Семенович, вместе с мамой, Варварой Прокопьевной, вступили в колхоз «Вперёд». Еще до революции отец служил в казачьей части в г. Красном (Кызыле), а теперь он был рядовым колхозником и пас овец. Нас было семеро у родителей, и мне, как самой маленькой, внимания отцовского доставалось все же больше. 7 мая того страшного 1938 года мне исполнилось всего три года, и в памяти почти ничего не сохранилось, но я хорошо помню, как отец, возвращаясь с работы домой усталым, садился на крылечко, усаживал меня на ногу и долго качал. Эти незабываемые минуты счастья остались со мной на всю жизнь.
Отца арестовали вскоре после моего дня рождения. В колхоз прибыли сотрудники Минусинского пограничного оперсектора НКВД и забрали отца прямо с пастбища. Вместе с ним увезли и его брата Степана. Позже мы спрашивали у мамы, что же такого сделал наш отец? «Не знаю, девчонки, - отвечала с горестью она. - Может, сказал слово одно какое-нибудь неосторожное, и на него донесли».
Действительно, о многом люди боялись говорить вслух. Любое подозрение в нелояльности к власти могло оказаться роковым для человека. Друг на друга смотрели с опаской. Ведь никого не щадили. На национальность не смотрели, многих тувинцев тоже арестовали. Взрослые говорили, что и отец, и дядя обвинялись в том, что являлись активными членами контрреволюционной кулацко-повстанческой группы, якобы существовавшей в Усинском пограничном районе. Уже в 2004 году, получив справку из Государственного архива Красноярского края, я узнала, что отца обвиняли ещё и за проведение агитации за выход из колхоза, за клевету на руководителей ВКП (б) и советского правительства, на условия жизни трудящихся в СССР и за восхваление врагов народа. Так в три года я стала дочерью «врага народа». Как же надо было бояться своего народа, чтобы обычным крестьянам предъявлять такие чудовищные обвинения и считать своими врагами малолетних детей. Как же надо было не любить свой народ, чтобы многодетные семьи оставлять без кормильца и при этом твердить о процветании государства.
Постановлением тройки УНКВД от 10 июня 1938 г. отец был осуждён к высшей мере наказания – расстрелу. Та же участь постигла и дядю Степана. 5 августа приговор был приведён в исполнение.
Правда и справедливость всегда восторжествуют, но, к сожалению, порой это происходит слишком поздно. Только спустя 66 лет, в 2004 году нам стало известно, что еще в 1956 году краевой суд своим постановлением прекратил дело отца за недоказанностью состава преступления. За сухостью и лаконичностью нескольких строк этого документа – судьба не только моего отца, но и судьба целого поколения людей, которые оказались для власти лишними.
Прошло уже не одно десятилетие со времени тех страшных событий, но боль в сердце так и сидит занозой. «Почему?», - задаю себе вопрос. А вместо ответа – пустота.
Записал Александр Екимов,
с. Верхнеусинское
Егор Семенович Михайлов (справа)