Притча Два изверга - Сталин, Берия
(Из беседы К.Симонова с адмиралом флота И.Исаковым)

"Это происходило на военном Совете, совсем незадолго, перед самой войной. Речь шла об аварийности в авиации, аварийность была большая. Сталин по своей привычке, как обычно на таких заседаниях, курил трубку и ходил вдоль стола, приглядываясь к присутствующим, иногда глядя в глаза, иногда в спины.
Давались то те, то другие объяснения аварийности, пока не дошла очередь до командовавшего тогда Военно-воздушными силами Рычагова. Он был, кажется, генерал-лейтенантом, вообще был молод, а уж выглядел совершенным мальчишкой по внешности. И вот, когда до него дошла очередь, он вдруг говорит:

- Аварийность и будет большая, потому что вы заставляете нас летать на гробах.

Это было совершенно неожиданно, он покраснел, сорвался, наступила абсолютная гробовая тишина. Стоял только Рычагов, еще не отошедший после своего выкрика, багровый и взволнованный, и в нескольких шагах от него стоял Сталин. Вообще-то он ходил, но когда Рычагов сказал это, Сталин остановился и молчал. Все ждали что будет.

Он постоял, потом пошел мимо стола, в том же направлении, в каком шел. Дошел до конца, повернулся, прошел всю комнату назад в полной тишине, снова повернулся и, вынув трубку изо рта, сказал медленно, не повышая голоса:

- Вы не должны были так сказать!

И пошел опять. Опять дошел до конца, повернулся снова, снова прошел всю комнату, опять повернулся и остановился почти на том же самом месте, что и в первый раз, снова сказал тем же низким спокойным голосом:

- Вы не должны были так сказать, - и, сделав крошечную паузу, добавил:

- Заседание закрывается.

И первый вышел из комнаты. Все стали собирать свои папки, портфели, ушли, ожидая, что будет дальше.

Ни завтра, ни послезавтра, ни через два дня, ни через три ничего не было. А через неделю Рычагов был арестован и исчез навсегда".

А через несколько месяцев:

"Фашисты приближались к Москве. В ночь с 15 на 16 октября центральный аппарат НКВД эвакуировался в Куйбышев. Туда же привезли и важнейших подследственных - главный "объект" работы этого аппарата. Вдогонку с курьером для спецпоручений полетело письмо Берии: следствие прекратить, суду не предавать, немедленно расстрелять. И список - двадцать пять человек.

Их искали еще неделю: даже "особо важные" затерялись в толпе согнанных сюда арестантов. Рядовые следователи приказа не знали - продолжали "работать". 27 октября Родованский еще допрашивал Арженухина, 28-го утром Райцес - Марию Нестеренко (жена Рычагова). Неожиданно появился особо доверенный Берии - Родос:

- Пошли! - без объяснений. Через несколько минут пять закрытых машин выехали из ворот тюрьмы..."

"Акт. Куйбышев, 1941 г., октября 28 дня, мы, нижеподписавшиеся, согласно предписанию Народного комиссара внутренних дел СССР, т.Берия Л.П. от 18 октября 1941, за № 2756/Б, привели в исполнение приговор ВМН (высшая мера наказания) - расстрел в отношении следующих 20 человек осужденных: Штерн Григорий Михайлович, Локтионов Александр Дмитриевич, Смушкевич Яков Владимирович, Рычагов Павел Васильевич…, Нестеренко Мария Петровна (следуют еще 15 фамилий известных лиц)".

"Подписали: Старший майор госбезопасности Баштаков, майор госбезопасности Родос, старший лейтенант госбезопасности Семенихин".

Пятеро других из списка Берии находились в Саратове, их тогда же, без суда, расстреляли за городом.

(А.Ваксберг. "Тайна октября 1941 г".)

Три человека были расстреляны вместе с женами, других жен и родственников сослали в Сибирь. Дочь дважды героя генерал-полковника Я.Смушкевича рассказывает: "После ареста отца, нас с мамой отправили в тюрьму, затем в карагандинские степи - в лагерь и на поселение. Постановление о моем аресте подписал Берия: "Ученицу средней школы Смушкевич Розу Яковлевну, как дочь изменника родины приговорить к 5-ти годам лишения свободы с отбытием срока в трудовых исправительных лагерях Карлаг с последующей пожизненной ссылкой".

Предыдущая Оглавление Следующая