Директор комбината в 1941-1948 гг.

Когда А.П. Завенягину (несколько неожиданно для него) в марте 1941 г. объявили о том, что его отзывают в Москву, и предложили назвать преемника, он ответил не сразу. Конечно, можно было сказать что-то вроде «Там негусто с кадрами», то есть вольнонаемными, а это не расходилось с истиной, и заодно снять с себя ответственность за все будущие ошибки преемника. Но это не соответствовало характеру Завенягина, к тому же он успел убедиться на собственном опыте, что начальник должен знать весьма специфические местные условия.

Из ближайшего окружения жизненным опытом и опытом руководящей работы на промышленном предприятии обладал 48-летний начальник Дудинского отделения комбината А.А. Панюков. Завенягин встречался с Панюковым еще на Урале. Ему импонировали внутренняя дисциплина Александра Алексеевича, его самоотдача, спокойствие в сложных ситуациях. Отсутствие высшего образования и ... полное незнание металлургии создавали проблемы, но себе Завенягин верил больше, чем диплому, а узкоспециальные знания в данном случае не играли решающей роли, поскольку Завенягин уже видел тандем Панюков—Зверев, а инженерная интуиция и подготовка, а также организаторские способности последнего сомнений не вызывали.

У Завенягина случались ошибки в назначениях на конкретные должности, но тут он не прогадал. Во всяком случае, во время войны и в следующие 3 года (когда фактически начальником был Зверев, а Панюков создавал Енисейстрой, подолгу находясь вне Норильска) фамилия руководителя Норильского комбината часто звучала с титулом «князь», однако без зловещего колымского смысла (« кого хочу — казню») и тем более не насмешливо. Имелась в виду, безусловно, практически неограниченная власть гулаговского начальника, но одновременно и то, что должность досталась незлобивому и сравнительно порядочному человеку.

«Порядочному?!» — услышал бы автор лет 50 и даже 40 назад от многих возмущенных соратников, подчиненных и других, кто пользовался только слухами за неимением других информационных каналов.

Да, Александра Алексеевича не обошла дурная слава, связанная с тем, что «князь Таймырский» позволил себе жениться на бывшей жене своего сына. Ей было 22, а ему 50, и они любили друг друга. В этом не сомневались и недруги. Наверное, такое существует в природе и свидетельствует не о распущенности, а о ниспосланном...

Тандем Панюков—Зверев в наше время распался бы сразу. Но надо отдать должное Панюкову. Он полностью доверял действительно знающему заместителю, но по ночам старался проводить свои «рабочие смены» в цехах, наблюдая за действиями опытных металлургов, среди которых нашлись земляки-уральцы. Ко времени пуска Большого металлургического завода начальник комбината уже отнюдь не был профаном, а Зверев... главным инженером. По крайней мере, формально, ибо на эту должность пришел В.Б. Шевченко, будущий директор курчатовского института, отозванный в Москву А.П. Завенягиным в 1944 г.

Панюков управлял комбинатом уверенно и умело, понимая, что рассчитывать на особое внимание правительства не приходится, а возможности региона практически не ограничены.

Это не относилось к рабочим рукам — пополнение «контингента» осуществлялось лишь в навигационные месяцы, следовательно, необходимо было создавать условия для выживания.

При Панюкове, а потом и при Звереве большинство рабочих, техников, инженеров были лагерниками и жили в бараках. Но те же люди свидетельствуют: в условиях действующего производства делалось все, чтобы они не чувствовали свою ущербность, а, наоборот, проявляли максимум старания, сметки, даже творчества. Увы, эта атмосфера не распространялась на общие работы по строительству фундаментов, хотя завенягинские традиции — по возможности быстро выводить из котлованов способных специалистов — продолжали жить.

С первого военного приказа от 22 июня 1941 г.:
«С сего числа впредь до особого распоряжения прекратить увольнение в очередной отпуск с выездом из Норильска» А.А. Панюков вел комбинат к цели и действовал эффективно на ряде направлений. Основной целью был металл, отправляемый на оборонные заводы, и прежде всего Челябинска. Параллельно велись строительство, подготовка кадров, самообеспечение, геологические изыскания и прочее, что в комплексе именовалось «делом освоения Енисейско-Ленской области ».

По точным подсчетам, Норильску военных лет принадлежит лишь восьмая часть произведенного страной никеля, но, во-первых, лучшая по качеству. Во-вторых, не оценить созданного в те трудные годы потенциала! За считанные годы, пусть пока на засекреченной карте отечественной индустрии, появился могучий центр по производству никеля, меди, кобальта, платины и др.

За ценой, правда, не постояли. Среди генералов тыла назовем и А.А. Панюкова.

 На оглавление "О времени, о Норильске, о себе..."