В книге четвертой издания «О времени, о Норильске, о себе...» бывший заключенный Виталий Николаевич Бабичев рассказывает о духовом оркестре заключенных и называет несколько фамилий известных музыкантов: Ивана Александровича Бачеева, Сергея Дягилева и др. Когда я первый раз приехал в Норильск, а это было в 1952 году, Иван Александрович Бачеев еще работал (наверное, был невыездным) в драмтеатре, ДИТРе и вел класс фортепиано в клубе профсоюзов. Он прилично играл на всех ударных инструментах, был классным настройщиком. Я хочу как бы взять эстафету у Ивана Александровича и рассказать о норильском духовом оркестре моего времени. В любительском духовом оркестре клуба профсоюзов тогда было еще много бывших заключеных: руководитель оркестра Анатолий Порфирьевич Плотских, музыканты Александр Стаханов, Константин Томилов, Яков Беда, Артур Андреевич Пормалис и др. В этом оркестре я играл короткое время, где и познакомился с Иваном Александровичем Бачеевым. До сих пор помню, как на одном из концертов он аккомпанировал мне «Сентиментальный вальс» П.И.Чайковского, я играл соло на духовом инструменте — баритоне. В начале 1953 года я уехал по вызову в Красноярск. С оркестром клуба профсоюзов я второй раз встретился уже в 1956 году.

Николай Петрович Попов (второй справа) играет в муниципальном духовом
 оркестре, преподает в кадетском корпусе. Минусинск, 2003 г.

Мне хочется передать эстафету окончательно и навсегда из любительского духового оркестра клуба профсоюзов в штатный норильский городской духовой оркестр и рассказать о том, как создавался он и как работал, рассказать о людях, причастных к созданию этой штатной единицы, о музыкантах, которые отдали свои лучшие годы жизни городу и комбинату, служению музыкальному искусству. Это не громкие слова, а жизнь. Каждый человек, даже самый маленький, несет в себе черты своей исторической эпохи. В этом смысле он имеет право, чтобы его помнили и уважали его профессию. Я, как человек, отдавший сорок лет жизни Норильску и духовому оркестру, как один из ветеранов этого коллектива, просто обязан обо всем этом рассказать...

Но чтобы понять, как судьба привела меня на Крайний Север, нужно рассказать о моей семье. Мои родители жили в Забайкалье, познакомились на курсах бухгалтеров. Жить стали в Нерчинске у родителей отца. Они имели огромное хозяйство, несколько домов. Когда началось раскулачивание, стало ясно, что надо бежать из этих мест, бросив все. Но как это сделать? Мама рассказывала, что они договорились с машинистом паровоза и до Красноярска ехали в тендере, отделении для угля. В то время мама была беременна мной, я родился в 1933 году в Красноярске.

Позже у мамы были еще дети, но все они умирали во младенчестве.

До войны отец работал в Крайзаготзерно главным бухгалтером, а мама — в центральной сберкассе на ул.Сталина, 102. Я часто бегал к ней на работу. Помню и контору отца на ул.Ломоносова, горы зерна, много голубей и жареную пшеницу. Каждое утро за отцом приезжал дядя Вася, и они на двухколесном экипаже ехали на работу. А вечером отец переодевался в робу грузчика и ехал выгружать баржи с зерном. Мы жили в двухэтажном деревянном доме, с балкона хорошо был виден железнодорожный мост. Во время войны пейзаж очень изменился: гору, на которой стоял дом, завалили металлической стружкой с соседнего завода, где делали снаряды для фронта. Отец ушел воевать в 1942 году. Мы получили от него одно-единственное письмо, и больше не было ни одной весточки, только бабушка получила похоронку много позже — в 1947 году.

В 1970-х годах я делал много запросов, мне хотелось знать, где и как погиб мой отец, но получал в основном отписки. Однажды в газете «Красная звезда» прочитал, как поисковая группа на месте боев под Сталинградом нашла останки пулеметного расчета, были названы фамилии погибших, в их числе Попов... Но положить цветы на могилу отца мне не пришлось, — видно, поисковая работа не дала результатов, мне обещали сообщать о них, но мои ожидания оказались напрасными.

Мама работала, я учился... Настал победный май 1945 года, а в августе совершенно неожиданно для всех маму арестовали. Я был маленьким и совершенно не понимал: какая недостача? Мы всю войну жили тяжко, как все, и после победы ничего особо не изменилось... Мне не было 12 лет, когда я остался один. Меня взяли на попечение соседи. Затем комиссия описала все наше имущество, а меня отправили в детдом. Навсегда запомнил то утро, когда нас выгружали в порту Енисейска. Туман, холод, все серо, ни кустика. Добирались до детдома по пыльной каменистой дороге пешком. В памяти осталось, как с ребятами жарили картошку в горячей тундре, как возил на быках воду из Енисея. Каких усилий стоило заставить быков выйти из реки! Я же был мужичок с ноготок, я и плакал, и просил их, но в результате с огромной гордостью возвращался с полной бочкой в детдом. Иногда бабушки чем-нибудь вкусненьким угощали меня за ведро воды из Енисея...

А весной мы, трое друзей, решили из детдома бежать. Под видом помощи пассажирам попали на теплоход «Мария Ульянова» и спрятались на каком-то горячем и очень пыльном котле. Добрались до Красноярска, а из него кто куда... Соседи приняли меня очень тепло, устроили консилиум и решили, что надо ехать к бабушке, матери отца. Они дали мне 100 рублей, булку хлеба на дорогу и адрес. До Нерчинска я добирался в пустых углярках, вагонах из-под зерна, даже в собачьем ящике, и вот я на ул.Крестьянской, 10. На воротах прочитал: Попова Христина Петровна. Удивление, слезы, радость... Все было вроде бы хорошо, только бабушка все время причитала: «Как мы будем жить? Надо бы тебе в ремесленное училище пойти...» А меня в училище не взяли из-за маленького роста. И тут случайно от ребят я узнал, что в г.Сретенске, в воинских частях, принимают воспитанников.

Я приехал в незнакомый город, пришел в часть. Здесь у солдатской столовой стоял какой-то командир. Я обратился к нему, показал бумаги, какие были. Он вызвал дежурного, и я услышал: «Накормить воспитанника!» Меня приняли в мастерские по ремонту оружия и поставили на довольствие.  Там меня встретил воспитанник на четыре года старше меня. Помню, как однажды мы делали уроки на нарах, как опрокинули чернильницу мне на тетрадь... Казарма и для нас, и для оркестрантов была учебной комнатой, так что уроки мы учили под звуки военных маршей и песен. В 13 лет у меня уже была «Книжка красноармейца», я очень гордился этим. Гордился и тем, что позже стал воспитанником оркестра при воинской части на Украине, которой командовал сын легендарного Чапаева.

Своих «отцов» вспоминаю с благодарностью — они были и строгими, и добрыми. В части я стал учиться музыке, начинал на малом барабане. Конечно, в детстве не досталось мне родительской ласки, но вниманием и заботой армейской семьи не был обделен. Я так сроднился с военным укладом жизни, что встал рядом со своими старшими товарищами, когда они принимали присягу. Замполит не смог воспротивиться моему душевному порыву — так на два года раньше срока я стал призванным на действительную службу.

Военная семья дала мне профессию музыканта на всю жизнь, здесь же родилось и мое увлечение: долгие годы я собираю коллекции открыток, конвертов, военную литературу, посвященную Героям Советского Союза, на многих из них — личные автографы Героев.

...Помню, как из оружейной мастерской меня перевели в полковой духовой оркестр. Дирижер Старший лейтенант Владимир Наумкин долго не решался принять меня в оркестр опять-таки из-за маленького роста. Потом вручил мне барабанные палочки и мешочек с песком. Когда старшие воспитанники дурачились, порвали мой мешочек... Я тогда со слезами к дирижеру. И тут он вручил мне духовой инструмент — тенор. К весне 1947 года я уже играл в оркестре, исполняя партию второго тенора. На проводах демобилизованных фронтовиков я уже на память играл знаменитый марш В.И.Агапкина «Прощание славянки».

Шло время, я всегда вспоминал маму... По моим подсчетам, она должна была освободиться... В солдатском вагоне я поехал в Красноярск, где после долгой разлуки мы с ней встретились у бывших соседей. Оказалось, мама уже год как работала на лакокрасочном заводе и снимала комнатку. Я устроился учеником механика по ремонту швейных машин, но очень скоро влечение к духовому оркестру пересилило, и я вновь поступил в военный духовой оркестр. По окончании срочной службы мне предложили остаться в Красноярске на сверхсрочную, однако я в сентябре 1954 года поехал в Норильск, к маме.

В Норильске я познакомился с оркестрантами клуба профсоюзов, начал изучать телефонную технику, но меня настоятельно звали вернуться в Красноярск друзья из военного оркестра. Отслужив там некоторое время в военном оркестре, в октябре 1956 года я переехал в Норильск — и уже на долгие годы.

В этом городе я видел колонны заключенных на улицах. Всегда с удивлением смотрел на охрану: она шла с винтовками наперевес, с собаками, а сзади пулемет на санках и сейф. Особенно строго охраняли колонны заключенных женщин. Я слышал от мамы и ее друзей по несчастью о норильском восстании в Горлаге, черные флаги на строительных лесах видели все в Норильске, хотя подробной информации о восстании не было... Как мне жаль, что я не понимал тогда окружающего, не воспринимал лагерных примет, как это сделал бы сейчас с высоты своего возраста. Например, в ДИТРе играл оркестр (эстрадного плана). Его возглавлял Яков Иванович Конт. В его коллективе в основном были прибалты: саксофонисты Кюс, Доугела, пианист Валентин Скуратов, ударник Альфонс Лопатинский. Я немного знал Альфонса, он мастерски играл на гавайской гитаре и виртуозно настраивал радиоприемники на «Голос Америки». В этом однажды я убедился лично.

Пока я ходил в магазин за спиртом, он из моей радиолы «Балтика» сделал чудо. И я без каких-либо помех слушал джазовую музыку, передаваемую запрещенной радиостанцией. С музыкантами из Прибалтики я общался близко, знаю, что они тоже отбывали срок в Норильске по политической статье, но расспрашивать о лагерной жизни тогда было не принято.

В свой второй, последний приезд в Заполярье я устроился работать на БОФе в крановое хозяйство. Но машинистом 125-тонного мостового крана мне стать не пришлось. В июле 1957 года пришел приказ директора комбината Владимира Васильевича Дроздова о переводе меня во вновь организованную штатную единицу — городской духовой оркестр. Кстати, Владимир Васильевич в свои юные годы играл в духовом оркестре на баритоне. Очень любил старинные вальсы, особенно вальс И.А.Шатрова «На сопках Маньчжурии». Впоследствии на всех торжественных мероприятиях, если только присутствовал Владимир Васильевич, оркестр неизменно исполнял его любимый вальс. И бывало, что директор, улыбаясь, подходил к оркестру, интересовался его успехами и нуждами. Если что-то пообещал, обязательно выполнял. В те годы новогодние балы для норильчан проводились в большом спортивном зале. За пять-десять минут до боя курантов в зале появлялась свита во главе с Владимиром Васильевичем Дроздовым. Открывалась традиционная бутылка шампанского. Били куранты (ударник бил двенадцать раз по оркестровой тарелке), и Владимир Васильевич поздравлял всех с наступающим Новым годом, благодарил за ударный труд. Вскоре свита покидала зал — так продолжалось до 1962 года.

Идея создания городского духового оркестра давно уже витала в воздухе. Осуществить ее пытался Анатолий Порфирьевич Плотских, руководитель любительского духового оркестра, но безуспешно.

Анатолий Порфирьевич Плотских

Анатолий Порфирьевич Плотских и оркестр, который выступал
под его руководством в 1956 г.

Взялся за осуществление этой идеи другой музыкант оркестра заключенных — Артур Андреевич Пормалис, очень незаурядный человек. Мы много рассуждали с ним на эту тему. Он интересовался штатным расписанием военных духовых оркестров, я ему подробно об этом рассказывал. Он встречался с заместителем директора комбината по быту Александром Савельевичем Котляром, и тот наконец дал добро на создание новой штатной единицы. Городской духовой оркестр по сей день вспоминает его добрым словом.

Требовалось найти человека, который мог бы возглавить этот коллектив. Артур Андреевич не мог стать им, ведь он — бывший заключенный. На беседу с Александром Савельевичем пригласили бывшего военного дирижера Ивана Даниловича Осипенко.  Он в то время работал на ТЭЦ в механическом цехе, по вечерам был занят в оркестре драматического театра, играл на кларнете. Иван Данилович долго не соглашался бросить производство. Все, кого приглашали в штат оркестра, сомневались, не временно ли все это? Но на Октябрьскую площадь на свою первую первомайскую демонстрацию 1957 года оркестр вышел в составе 20 человек. Так началась история маленького коллектива — городского духового оркестра. Но настоящим днем рождения стал день 1 июня 1957 года, когда была открыта городская танцевальная площадка. Располагалась она в городском парке имени комсомола — на месте, где сейчас находится Институт сельского хозяйства Крайнего Севера. Танцплощадка работала ежедневно, правда с учетом погоды. Это подтверждает в своих воспоминаниях Б.А. Титов (Издание « О времени, о Норильске, о себе...», книга четвертая, с.490-492): «Кстати, в то далекое время чуть пониже места, где расположен плавательный бассейн, ближе к озеру Долгому, находилась открытая танцевальная пло¬щадка, где в теплое время года на танцы собиралось очень много молодежи, танцевали и представители более зрелого возраста. Танцевальные вечера здесь проходили под музыку духового оркестра...» Эта танцплощадка действовала ровно десять лет. Когда началось строительство спортивного комплекса, танцплощадку убрали.

Из многих подразделений комбината и города в оркестр пришли бывшие музыканты: Иван Данилович Осипенко — с ТЭЦ, Артур Андреевич Пормалис — из УЖКХ, Дмитрий Андреевич Фурманов — из местной воинской части. Виктор Михайлович Ечин был электриком рудника «Медвежий ручей», Владимир Пилюжный — слесарем УЖКХ, Холминский — электриком медного завода, я до оркестра работал крановщиком мостового крана на БОФе, Рафат Шарифович Чавкин — слесарем УЖКХ, Юрий Петрович Лебедев ушел из Норильского вечернего индустриального института, Спартак Абдрахимович Галлиулин — из УЖКХ. Александр Иванович Коптев, Михаил Зусманович Рыклин и Леонид Кузьмич Ковалевский были военными музыкантами местной воинской части. Как и многие с предприятий комбината, пришли в оркестр Владимир Александрович Сорокин (из управления торговли), Александр Павлович Панкин (с медного завода), Николай Федосеевич Волощук (из УЖКХ), Александр Александров (с рудника 7/9), Федор Васильевич Хватков (из пожарной охраны). Только один Модест Петрович Сокольников был демобилизованным военным музыкантом.

Коллектив городского духового оркестра. Первый ряд (слева направо):
 В.Кузьмин, труба; Р.Кубушев, тромбон; А.Сидорюк, валторна;
Н.Волощук, валторна; П.Лычковский, кларнет.
Второй ряд: В.Камальдинов, ударник; Н.Попов, руководитель оркестра в
 1977-1995 годах; Б.Голиков, труба; А.Боголюбов, бас; Ю.Зуев, кларнет;
 А.Багликов, тромбон; А.Дмитриев, баритон.
Третий ряд: Ю.Мелкозеров, тенор; А.Писев, корнет; Ю.Грибков, тенор;
 С.Постников, ударник; Е.Володченко, туба; М.Олейник, тенор;
П.Кузьменко, корнет; В.Еремеев, труба

Ни одному из этих музыкантов не удалось закончить свое музыкальное образование, что не помешало талантливым людям заняться любимым делом. Состав оркестра насчитывал до тридцати человек и постоянно менялся. Впоследствии в оркестр стали приходить музыканты, окончившие музыкальные училища в Ленинграде, Майкопе, Благовещенске, Норильске. Были в оркестре музыканты и с консерваторским образованием.

В первые годы Ивану Даниловичу Осипенко пришлось очень нелегко: где достать духовые инструменты, найти помещение для репетиций, как обеспечить музыкантов жильем, летней и зимней униформой. И надо было утверждать свое предназначение, очень много заниматься с каждым индивидуально, много репетировать, добиваясь ансамбля, так как музыканты были разного возраста и профессиональной подготовки. Но, несмотря на все сложности, оркестр с возложенными обязанностями всегда справлялся успешно — они были такие же, как и у оркестра заключенных. Как ни прискорбно, мы тоже играли на похоронах, одно исключение — мы не выступали на увеселительных вечерах работников НКВД. Если перечислять все мероприятия, проводимые городом и комбинатом, где был задействован духовой оркестр, получится огромный список. Этот список есть — все записано в специальном журнале проводимых работ городского духового оркестра. Начат он 1 июня 1957 года. Первая запись: «Танцы в парке имени комсомола с 20 часов до 23.30» и приписка: «Эта игра является вступительным шагом в большую и творческую жизнь нашего коллектива».

Коллектив городского духового оркестра. Норильск, 1957 г.

Комбинату было не до торжеств, так как он находился в исключительно тяжелом положении. Планы производства цветных металлов не выполнялись. Было много неполадок на БОФе и других производствах. Только в сентябре 1957 года комбинату удалось выполнить план по всем видам продукции и по всем показателям. НГМК было вручено знамя Совета Министров РСФСР и присуждена первая премия. Торжественное собрание по этому случаю проходило в старом драмтеатре, на нем присутствовали руководители предприятий города и комбината, гости из Москвы. Знамя Совета Министров РСФСР директору комбината Владимиру Васильевичу Дроздову вручил заместитель Председателя Совета Министров РСФСР, председатель Госплана РСФСР Н.К.Байбаков. После торжественного вручения знамени состоялся большой праздничный концерт. В антрактах в фойе играл наш духовой оркестр. Это было его первое участие в крупном торжественном мероприятии...

Шествие в честь 30-летия Норильского горно-металлургического комбината им.А.П.Завенягина)

 
Открытие моста через реку Норильская не могло обойтись
без торжественной музыки духового оркестра

Танцевальный сезон 1957 года на городской танцевальной площадке закончился 10 сентября. За остаток сентября и октябрь оркестр провел 79 мероприятий. Это танцы в клубах 17-го района, ЖКУ и клубе «Заря». Не всегда нам выделяли машину, приходилось до рабочих площадок добираться пешком. Оркестр обслуживал даже такие заявки, как строевая подготовка Норильского гарнизона. Мы играли на торжественном собрании, посвященном 40-летию Великого Октября, в сорокаградусный мороз на демонстрации трудящихся на Октябрьской площади. Замечу: ни один музыкант не роптал по случаю сильного мороза, все стойко переносили это «неудобство». Не было ни одного случая, чтобы из-за низкой температуры отменили демонстрацию или проводили ее без духового оркестра. Следующее большое культурное мероприятие, где без оркестра никак не обойтись, — это городской костюмированный новогодний бал в большом спортивном зале.

Расскажу о концертной деятельности оркестра. Уже в феврале 1958 года оркестр на сцене драмтеатра показал концертную программу, посвященную Дню Советской Армии. В нее вошли такие произведения, как «Русская рапсодия» Иванова-Радкевича, фантазия на песни о море Молодцова, опера «Запорожец за Дунаем» Гулак-Артемовского, оперетта «Легкая кавалерия» Зуппе, сюита из оперы «Кармен» Бизе, «Марш танкистов» Чернецкого, «Танец с факелами» Мейербера. С этой концертной программой духовой оркестр выступал на избирательных участках, в клубах.

В фойе драмтеатра несколько сезонов до начала спектакля, в антрактах и по
 его окончании играл духовой оркестр. На снимке (слева направо):
 руководитель оркестра И.Осипенко, кларнет; А.Панкин, бас;
В.Коломоиц, альт; Н.Волощук, валторна; М.Рыклин, бас; Н.Попов, баритон;
 Н.Волочков, бас; Н.Качковский, валторна; Р.Чавкин, тенор;
В.Сорокин, валторна; А.Савыкин, барабан; А.Коптев, труба;
В.Бучаков, 2-й корнет; В.Пилюжный, 1-й корнет;
старшина оркестра А.Пормалис, 1-й корнет

По просьбе заместителя директора комбината по быту Александра Савельевича Котляра 15 марта 1958 года мы играли на открытии ресторана «Таймыр» и какое-то время выступали там для посетителей. В городе просто не было музыкантов. Конечно, ресторану более подходил эстрадный оркестр, поэтому и пришлось духовому оркестру перестраиваться.

Музыканты вместо баритонов брали тромбоны, вместо кларнетов — саксофоны и т.д. Играть пришлось до конца месяца, а потом и в 1961 году. В то время оркестр был во всеоружии, к нам пришли свежие силы. На базе духового оркестра был организован эстрадный, который был разбит на два состава, чтобы мы без ущерба могли выполнять все заявки комбината и города.

Слева направо: Модест Петрович Сокольников (труба), Николай Петрович
 Попов (тромбон), Юрий Иванов (саксофон-альт), Анатолий Акимович
 Алешин (руководитель эстрадного оркестра)

Составы выглядели так:

1-й состав: А.А.Алешин — тромбон; В.Вартанян — ударные; Н.М.Денисов — гитара; Л.К.Ковалевский — тромбон; А.Коптев — труба; А.П.Панкин — контрабас; И.Д.Осипенко — саксофон-альт; О.Л.Рассадин — аккордеон; М.П.Сокольников — труба; Ф.В.Хватков — саксофон-тенор.

2-й состав:
С.Авдеев — труба и солист-певец; Н.Ф.Волощук — гитара; В.Иванов — саксофон-альт; Н.П.Попов — тромбон; А.А.Пормалис — труба; М.З.Рыклин — ударные.

Вот такими составами по очереди мы играли в ресторане «Таймыр» с 19 февраля по 14 мая 1961 года.

Вынужденная игра в ресторане «Таймыр» пошла оркестру на пользу: коллектив сумел овладеть эстрадным репертуаром. По сути, именно с этого времени большинство заявок выполнялось именно эстрадным коллективом, а духовой оркестр участвовал на демонстрациях, проводах детворы в пионерские лагеря, в факельных шествиях (таковые были по инициативе горкома комсомола в 1967 году), митингах, возложениях венков к могилам Героев.

В 1961 году в Норильск стали приезжать музыканты, и уже можно было пригласить в оркестр недостающий голос. Нам разрешили вызывать с материка профессионалов. Так, по вызову из Кисловодска приехал Анатолий Акимович Алешин — тромбонист, выпускник Краснодарского музыкального училища. Ему поручили возглавить эстрадную группу оркестра. Он подготовил интересный репертуар. Это «Карнавальный марш» Арского, «Серенада» Д.Гершвина, «Караван» Э.Эллингтона, «Интермеццо» А.Цфасмана, «Звездная пыль» — соло на тромбоне исполнял А.А.Алешин. К большому сожалению, Анатолий Акимович проработал в нашем коллективе недолго — он создал при ДИТРе свой эстрадный ансамбль. По его рекомендации вызвали еще нескольких музыкантов: А.Богославцева (саксофон-тенор), В.Дарафеева (труба), В.Вартаняна (ударные). Виктор Красавин, саксофонист, приехал из Ярославля, Владимир Бубис, саксофонист, — из Алма-Аты. Братья Бугаковы, Виктор и Александр, трубач и аккордеонист, стали профессионалами в Ли¬пецке. Трубач Александр Власьевский приехал из Улан-Удэ, Виктор Скляренко — из Москвы, Валериан Тюрин — из Иванова.

В 1970-1990-х годах в оркестр стали приходить музыканты, окончившие уже наше Норильское музыкальное училище. Это Юрий Александрович Мелкозеров, Михаил Николаевич Олейник, Виктор Юрьевич Вихарев, И.В.Большаков. В то же время пришел в коллектив будущий дирижер эстрадно-симфонического оркестра Дворца культуры комбината и с 1995 года руководитель городского духового оркестра заслуженный работник культуры Асхат Васильевич Багликов. К большому сожалению, его больше с нами нет: умер в 2003 году в Норильске.

Николай Федосеевич Волощук, заслуженный работник культуры, проработал в духовом оркестре более 40 лет, играл на альте в эстрадном оркестре, на гитаре и контрабасе. Сейчас он на пенсии, живет на материке. Воспитал двух прекрасных сыновей, один из них недолгое время работал у нас в оркестре, играл на валторне. Впоследствии он окончил музыкальное училище и Новосибирскую консерваторию, сейчас работает в Красноярском симфоническом оркестре солистом-валторнистом.

Виктор Николаевич Кузьмин был воспитанником военного духового оркестра при суворовском училище. В Норильске в духовом оркестре он проработал более 30 лет, в духовом и эстрадном оркестрах исполнял партию трубы. Прекрасный человек, надежный и честный товарищ, хороший музыкант, он погиб в 2001 году, разнимая поножовщину в квартире соседа. Похоронен в Норильске.

Воспитанник военного оркестра Юрий Николаевич Зуев в Норильск приехал из Казахстана. Более 30 лет он играл на кларнете и саксофоне-теноре. Многие годы совмещал работу в духовом оркестре с работой в ресторанах. Очень талантливый музыкант.

Совсем юным пришел в оркестр Сергей Сергеевич Постников — ему не было еще и шестнадцати лет, а он уже играл на ударных инструментах. Работал с нами до призыва в армию. Служил в Германии в образцовом военном духовом оркестре. Все это время мы его ждали, берегли для него вакансию, в общей сложности в духовом оркестре он проработал более 30 лет. В 2004 году умер, похоронен в Норильске.

Я, Николай Петрович Попов, в норильском духовом оркестре проработал тоже без малого 40 лет, играл на баритоне, а в эстрадном оркестре — на тромбоне. С 1995 года я живу в Минусинске. Мне очень повезло: я работаю в муниципальном духовом оркестре и с ребятами из кадетского корпуса. Минусинский краеведческий музей им.Н.М.Мартьянова любезно предоставляет мне залы для выставки дорогой для меня коллекции марок, конвертов, открыток. Здесь я выставлял автографы Героев Советского Союза, посвященные коллекции 200-летию А.С.Пушкина, 40-летию космической эры, улицам Минусинска и др.

В городе я встречаю много наших — здесь работает Минусинское землячество норильчан. Мы встречаемся, проводим праздники, помогаем друг другу и всегда вспоминаем Норильск — дорогой для нас город.

Норильский фестиваль. По Октябрьской площади скачут былинные герои. 1957 г.

Подготовка к конкурсу духовых оркестров Сибири и Дальнего Востока. На нем норильчане завоевали первое место и получили в подарок комплект духовых инструментов. 1971 г.

Репетиция духового оркестра во Дворце культуры комбината. 1968 г.

Духовой оркестр приехал в профилакторий «Валек» на профессиональный
 праздник медицинских работников. Поздороваться с оркестрантами пришли
 бывшие председатель горисполкома Бурмакин и председатель окружкома
 профсоюзов Юрченко. Слева от них стоит руководитель оркестра Попов.
 1980 г.

Биг-бенд (на базе городского духового оркестра) играет в фойе Дворца культуры комбината. 1994 г.

Автограф Николая Урванцева. Норильск, 26 апреля 1980 г.)

 На оглавление "О времени, о Норильске, о себе..."