2. Воспоминания

Петя родился 1 января 1926 года в городе Харбине. По словам матери, роды принимал русский врач - эмигрант Ясинский и прошли они в больнице на Новоторговой улице в Новом Городе (это один из районов Харбина). Свою родословную он знал плохо, т.к. по молодости особенно ей не интересовался. Отец умер рано, когда Пете было семь лет. Он знал только то, что отец до революции жил в блестящем Санкт-Петербурге, где женился в 1917 году на его матери, венчавшись в Лейб-гвардии Измайловского полка церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Неизвестно как бы сложилась его дальнейшая судьба, но тут грянула Первая Мировая война, а вслед за ней и революция. В 1922 году отец, забрав семью, эмигрировал в Китай, в центр белой русской эмиграции - город Харбин. Мать, Анна Сергеевна, родилась 17 июля 1888 г. в городе Санкт-Петербурге. Петя был самый младший в семье. Из большой когда-то семьи остался Петя с матерью и племянницей. Первую ощутимую утрату в своей начинающейся жизни Петя испытал семи лет от роду. Летом 17 июня 1933 г. в 4 часа утра неожиданно скончался отец, прожив всего 49 лет. Работал он в ветеринарной службе при харбинском городском муниципалитете. Жили они в казенном доме на Водопроводной улице. Дом состоял из двух комнат и кухни. Отопление и электричество были бесплатными, т.к. городская управа (так тогда называли муниципалитет) полностью обеспечивала их. Материально они жили хорошо, нужды не знали. Из раннего детства ни одно событие не осталось так ярко в памяти, как смерть отца. Народу на похоронах было много. Посреди большой комнаты стоял гроб белого цвета, края которого были отделаны золотым орнаментом. На крышке гроба был вытеснен золотой крест. На улице стоял конный катафалк, запряженный двумя рослыми лошадьми, покрытыми белой кружевной попоной. Саму процедуру похорон Петя уже помнил смутно. Распоряжался похоронами неизвестный Пете мужчина. Впоследствии мать говорила, что фамилия этого человека была Шварц и что он бывший партизан. А кто такой партизан Петя в то далекое детское время не знал. Отпевали отца в Софийском соборе, который находился на этой же улице, и хоронили по православному обряду с крестом на могиле. Похоронен он был на так называемом Старой кладбище - Покровском (название от расположенной здесь церкви св.Покрова). На этом кладбище было очень много красивых скульптурных памятников. Это кладбище представляло собой как бы музей изящных скульптур, шедевра и выдумки безвестных авторов своим родным и близким. Спустя сорок с лишним лет, Петя однажды побывал на львовском кладбище, которое напомнило ему далекий Харбин и то отцовское кладбище. В том же 1933 году Петя начал учиться в первом классе русской народной школы на Диагональной улице. Школа была четырехэтажная, кирпичная. Первой его учительницей была Нина Владимировна Почекунина. Надо сказать, что русских учебных заведений в Харбине было довольно много, в особенности средних учебных школ. Это две гимназии, одна из которых называлась гимназией Бюро русских эмигрантов, а вторая - Правительственной. Кроме этих имелись еще коммерческое и реальное училища, техникум, семинария, лицей св.Николая и несколько частных школ. Имелись высшие учебные заведения - это Северо-Маньчжурский университет, богословский институт, св.кн.Владимира. Гимназисты Бюро эмигрантов носили шинели черного цвета с белыми кантами, а Правительственной гимназии - красными кантами. Шинели подпоясывались солдатскими ремнями с латунными или медными пряжками, на которых был вытиснен двуглавый орел. Пуговицы были металлические, так же орленые. Реалисты носили канты синего цвета, а учащиеся коммерческого училища - зеленого. Все школьники носили гимнастерки, подпоясанные ремнями, летом и в праздники гимнастерки носилась белого цвета. На гимнастерках также были металлические орленые пуговицы. Головной убор состоял из фуражки, летом с белым чехлом. Студенты высших учебных заведений носили дореволюционную форму: черные тужурки с шестью металлическими пуговицами, на которых были вытиснены технические символы - скрещенные молоток и ключ. Такая же символика была на кокардах фуражек и на петлицах. Харбинские студенты не забывали ежегодно 25 января отмечать так называемый Татьянин день.

В этот день устраивался традиционный татьянинский бал. Петя когда-то читал, что в этот день императрица Елизавета Петровна издала указ об открытии первого российского университета. Вдохновителем и организатором создания в России университета был граф Шувалов. День открытия университета совпал с днем Ангела его матери - Татьяны. С тех пор и пошел этот «Татьянин день». Надо отметить, что русских богословских (теологических) институтов за рубежом было только два - один в Париже, другой - в Харбине. Помимо всего этого в Харбине было множество китайских и японских школ. Встречались и польские гимназисты в своих своеобразных конфедератках (головных уборах). Общепризнанный центр российской эмиграции - город Харбин зародился в конце 19 и в начале 20 веков, когда русское акционерное общество «Китайско-Восточная железная дорога» или сокращенно КВЖД решила продолжить транссибирскую магистраль до Владивостока. Чтобы укротить путь, решило железную дорогу провести от Читы напрямую, через территорию Северо-Восточного Китая, называвшегося в то время Манчжурией, по имени воинственных племен маньчжур, родственных китайцам. Опорной базой строительства был выбран крупный населенный пункт на реке Сунгари. Его удобнее во всех отношениях географическое положение и сделало его центром строительства. Китайцы называли свой поселок Хаэрбин, русские - просто Харбин. Река Сунгари, омывавшая харбинские берега, была полноводной, глубокой и впадала в реку Амур. Сунгари унесла не одну сотню жизней молодых харбинцев в свою пучину. Петя в девятилетнем возрасте тоже чуть не стал ее жертвой. Датой рождения Харбина считают 1898 год. Первоначально его называли станция Сунгари-1. В русско-японскую войну в Харбине размещался штаб русской Маньчжурской армии. Именно из Харбина в 1905 году вышел карательный отряд генерала Ренненкампфа для подавления революционных выступлений в Забайкалье и Сибири. Многие русские военнопленные, освободившись из японского плена, остались жить в Харбине, где обзавелись семьями. В Харбине находилось крупное военное (Успенское) кладбище, где нашли последний покой русские солдаты и офицеры войны 1904-1905 г.г. Петя часто бывал на нем.

Строительство железной дороги стимулировало быстрое развитие Харбина. Через десятилетия он превратился в крупный промышленный город, а с массовым наплывом российских эмигрантов, стал и крупным культурным центром. По количеству эмигрантов, обосновавшихся в Харбине, с ним мог бы в какой-то степени конкурировать лишь крупнейший морской порт Китая - город Шанхай, где в 20-х годах находилось около 30 тыс. русских эмигрантов, число которых впоследствии значительно возросло. Некоторые районы Харбина, в особенности его центр, имели облик настоящего европейского города. Прекрасные старинные здания, дороги, мощенные камнем, богатые, красочные магазины, ночные рестораны. Славился Харбин обилием русских православных церквей и монастырей. Были и еврейские синагоги, мусульманские мечети, католические костелы и лютеранские кирхи. Были молитвенные дома баптистов, адвентистов седьмого дня, молокан, евангелистов и т.д. и т.п. Различные торговые и консульские представительства делали Харбин необыкновенно колоритным и привлекательным. Это был своего рода синтез Востока и Запада. В города жило много китайцев, был даже специальный район – Фудзядян, где обосновалась одни китайцы, много проживало японцев и корейцев. Было также много выходцев из России - грузин, армян, чувашей, мордвин, татар, евреев и вездесущих цыган. Несмотря на такую многонациональность харбинцы всегда исповедовали расовую и религиозную терпимость. Российских эмигрантов в самом Харбине насчитывалось примерно 200-250 тыс. человек, а по всей Манчжурии где-то около 300-400 тыс. Хотя в начале 20-х годов нашего столетия было только 100 тыс. русских эмигрантов, в основном эта были остатки белой армии Колчака, Семенова, Каппеля, отступивших с боями в Манчжурию. Последний был похоронен в ограде церкви Иверской Божьей Матери. Петя помнил эту могилу и часто останавливался около нее. На памятнике было написано: «Генерал-лейтенант Владимир Оскарович Каппель». Харбинские эмигрантские газеты иногда публиковали данные о расселении российских эмигрантов после Октябрьской революции. Центр этой статистики находился в Праге, столице Чехословацкой республике. По информации жившего в Париже бывшего лидера кадетов П.Н.Милюкова российских эмигрантов можно было встретить более чем в 30 странах мира. А всех выехавших, бежавших из СССР в результате гражданской войны било свыше 2-х млн. Такое количество эмигрантов не имело прецедентов в мировой истории. Надо заметить, что наиболее крупные и известные миру деятели русской культуры и писательской братии жили в Европе (главным образом во Франции). Там же были сконцентрированы и бывшие военные и политические лидеры России, а также члены Российской Императорской фамилии. В Китае же их было не так много.

Когда Пете было 5 лет, в Харбин вошли японские войска. В конце двадцатых и начале тридцатых годов китайское правительство, раздираемое длительной внутриусобной борьбой между отдельными генералами за власть, не сумело противостоять экспансионистской политике Японии и осенью 1931 г. японцы захватили Манчжурию. Командовавший китайскими войсками на Северо-Востоке Китая маршал Чжан Цзо-линь был убит еще в июне 1928 года под Мукденом и, как сообщала пресса, якобы японскими агентами. Советниками этого маршала были русские - братья Меркуловы, бывшие лидеры Временного правительства во Владивостоке. Командование армией после гибели маршала принял его сын генерал Чжан Сюэ-лянь. Под натиском хорошо вооруженных и дисциплинированных японских императорских войск Китайская армия в считанные дни была разгромлена и бежала из Манчжурии. Петя хорошо помнил как к ним, а жили они тогда на Водопроводной улице, на Пристани, на водоколонку подъезжали японские кавалеристы и поили лошадей из небольших брезентовых ведер цвета хаки. Японские солдаты угощали ребятишек галетами и конфетами. На следующий, 1932 год после оккупации Манчжурии, в Харбине произошло наводнение. Были затоплены район Пристани и некоторые другие мест. А такие районы города, как Новый город, Модягоу, Гондатьевка, Саманный, Корпусной, Госпитальный города и Алексеевка, находившиеся вдалеке от рек Сунгари, уцелели. Казенный дом, где жил Петя с родителями тоже оказался затопленным, и их временно переселили недалеко в многоэтажный, красивый каменный дом. В торце этого дома, на углу улиц Мостовой и Новогородней находился магазин Тун и Фа-лун по имени владельца дома. Жили они на втором этаже. Облокотившись на балкон, Петя часами смотрел на неумолкавшую жизнь затопленного города. С детским интересом наблюдал, как с закатанными по колено штанами сновали проворные рикши, степенно поднимали изящные ноги красивые рослые лошади с седоками, гудя клаксонами, создавая неповторимый колорит крупного города, медленно ехали автомобили различных марок от Шевроле и Форда до Бьюиков и Плимутов.

Оккупация Манчжурии и выход японских войск вплотную к советским дальневосточным границам обострили японо-советские отношения. Если в 1925 году в Пекине была подписана советско-японская конвенция, установившая дипломатические и добрососедские отношения между двумя странами, то теперь такой крутой поворот во внешней политике дальневосточной соседки заставил Советский Союз в экстренном порядке укреплять свои дальневосточные рубежи, тем более, что уже в 1927 году тогдашний премьер-министр Японии генерал Танака издал известный меморандум, где призывал к войне с СССР. Желая скрасить неблагоприятное впечатления мировой общественности своими экспансионистскими устремлениями в Китае, японцы 9 марта 1932 г. провозгласила создание государства Моньчжоу Ди-Го с населением в тридцать с лишним миллионов человек. Этот спектакль заранее был разработан в Токио. Вопрос стоял о том, кого поставить во главе нового государства. Начальнику японской контрразведки в Китае генералу Доихаре было выдано задание: найти последнего отпрыска императоров маньчжурской династии Цин, правившей в прошлом в Китае. Этот человек был найден, то был Генри Пу-И. Европейское имя он получил, когда был крещен католическими миссионерами в Китае. Японскими агентами он был доставлен в Манчжурию и насильственно женат на одной из японских принцесс. Такой союз, по задумкам японских правящих кругов, позволит узаконить захват этой огромной части Северо-Восточного Китая. Разработанная режиссура прошла успешно - в мире появилось новое государство - Маньчжоу Ди-Го, никем не признанное, явно марионеточное. Была выбрана столица новоиспеченного государства маньчжур - им стал провинциальный городок Чанчун. Его переименовали в Синьцзянь, т.е. по-китайски – «новая столица». Здесь же был расположен и штаб японской экспедиционной Квантунской армии. Был создан национальный гимн, и приступили к организации маньчжурской армии.

Начались будни новой империи. У российских эмигрантов, теперь оказавшихся частью населения новой державы, была и своя власть. В свое время во главе русской колонии находился генерал Хорват Д.Л. (он был в прошлом управляющий КВЖД), затем некоторое время во главе колонии стоял генерал Дитерихс М.К. Но еще существовало лицо, так называемый уполномоченный по Дальнему Востоку – им был генерал Лукомский. Он однажды даже приезжал из Парижа в Харбин. В какое-то время (во время русско-японской войны) в Харбина бывали генералы Линевич, Куропаткин и будущие известные лидеры Белого движения, в то время молодые офицеры Деникин А.И. и Корнилов Л.Г. После прихода в Манчжурию японцев генерал Дитерихс уехал в Шанхай, где и умер; через некоторое время скончался и генерал Хорват. Вскоре было создано Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи. Оно было расположено на Биржевой улице. Над его зданием развевался русский трехцветный национальный флаг. Бюро возглавил генерал от кавалерии Кислицын Владимир Александрович, боевой офицер. В русско-японскую войну 1904-1905 годов корнет Кислицын активно участвовал в боях против японцев.

В 1924 г. за рубежом генерал Врангель объявил о создании Российского общевоинского союза (РОВСа). На Дальнем Востоке филиалы этого союза были открыты в Харбине, Шанхае, Мукдене и других городах, где жили русские эмигранты. В Харбине он назывался Дальневосточный союз военных. Кроме этого союза в Харбине было немало и других военных и полувоенных организаций, в которых были объединены бывшие военнослужащие Российской императорской армии, а также остатки казачьих войск, но основная масса казаков жила не в Харбине, а в районе реки Аргунь в так называемом Трехречье. По большим праздникам офицеры надевали форму старой царской армий, а казаки с чубами из-под форменных фуражек щеголяли в шароварах с различным цветом лампас, символизирующие различные казачьи войска - от Великого войска Донского до Амурского.

От взрослых не отставали и различные молодежные организации и союзы. Были бойскауты с формой на английский манер, т.е. летом они ходили в светло-коричневых шортах, в такого же цвета панаме, гимнастерке с отложным воротничком, обвязанные платком-треугольником оранжевого цвета. Бойскауты были созданы в России еще задолго до революции. Его организатором и основателем был Пантлегов О. Существовал и Союз российских мушкетеров, но здесь уже были молодые люди постарше годами. Мушкетеры носили черные расклешенные книзу брюки, такого же цвета атласные рубашки, вместо пуговиц на рубашках были сделаны отверстия под шнурки черного цвета. На левом рукаве был пришит разомкнутый треугольник из трех полосок русского национального флага, вершиной вниз. Брюки туго подпоясаны длинными черными шарфами с бахромой внизу. Этот красивый и элегантный костюм дополняла пилотка черного цвета. Шефствовал над мушкетерами Великий князь Никита Никитович, живший в Париже. Была и попытка создать организацию потешных, ее пытался создать преподаватель гимнастики, бывший поручик императорской армии Петр Александрович Тимофеев, живший с двумя дочерьми и женой при школе на Диагональной улице. Демонстрировалась даже будущая форма потешных - это белая гимнастерка с красными погонами, по типу потешных Петра Великого в юности. Но почему-то замысел его не был реализован.

Петя с 9 лет состоял в НОРРе, т.е. в национальной организации русских разведчиков. Эта была детско-юношеская полувоенная организация. Разведчики носили брюки черного цвета, гимнастерку защитного цвета с отложным воротничком, подвязанный темно-синим галстуком, такого же цвета пилотку. На пилотке был прикреплен ополченский крест (значок, появившийся в Отечественную войну 1812 г.), на четырех лепестках которого были заглавные буквы организации – НОРР, нижние части лепестков опирались на кружок, внутри которого был изображен Георгий Победоносец на коне, с копьем в руке, пронзающий дракона. На правой стороне рубашки, на уровне груди был пришит юбилейный знак с датой: 988 г. -1938 г. В 1928 году русская православная заграничная церковь торжественно отмечала 950 лет со дня крещения Руси. Шефствовала над НОРР Великая княгиня Ксения Александровна - сестра последнего русского императора, жившая в Париже. По большим православным праздникам перед строем юных разведчиков зачитывали приветственные телеграммы от Августейшей Особы. Обычно во всех взрослых и юношеских организациях собирались в субботние или в воскресные дни. В молодежных организациях занимались строевой подготовкой, изучали воинский устав русской армии, а также историю России - от Киевской Руси до 1917 года. Прививали молодому поколению любовь к России, к ее прошлому. Руководителями организаций были бывшие офицеры русской армий. У Пети в отряде это были капитан Шипунов и подполковник Зеленский. Никаких штатных функционеров в молодежных организациях не было, членских взносов также не было, напротив, при различных сборах, вечерах, собраниях всегда угощали бесплатным и вкусным обедом, или, на худой конец, чаем с бутербродами и конфетами. Потом, пользуясь учебными каникулами, ребята из НОРРа уезжали на отдых в летний лагерь на Крестовский остров (наподобие советских пионерских лагерей). В остальное время года сборы проходили в различных помещениях. На всю жизнь Пете запомнились вечерние костры летних лагерей. Под аккомпанемент аккордеона или другого музыкального инструмента до позднего вечера пели популярные русские народные и военные песни – «Вечерний звон», «Взвейтесь, соколы, орлами», «По Дону гуляет казак молодой» и многие, многие другие. У Пети был друг полуцыган, полурусский - Леня Шаркозин, который ловко играл на губной гармонике и часто выступал на этих вечерах с сольными исполнениями каких-либо песен. Впоследствии, где-то в начале сороковых годов, Шаркозины уехали на Филиппины.

Зимой, помимо сборов, в выходные дни Петя бегал с друзьями в кино. У них в районе Пристани были 3 крупных кинотеатра - это «Модерн», расположенный на центральной улице Харбина (Китайской), «Капитол». На сцене самого крупного из них – «Модерне» часто шли различные спектакли, водевили, дивертисменты. У Пети был школьный товарищ, сестра которого была прима-балерина и выступала на сцене «Модерна» под псевдонимом Чарская. На этой же сцене в 1935 году в турне по Китаю пел знаменитый Шаляпин. Харбинские газеты писали, что Федор Иванович уехал на гастроли по зарубежным странам из РСФСР в 1922 году и не вернулся на Родину, и что в 1927 году советское правительство лишило его звания «Народный артист» СССР. По рассказам матери русские эмигранты в Харбине остались не совсем довольны Федором Ивановичем. Поводом к этому был отказ г-на Шаляпина снизить цены на входные билеты для малоимущей части белой эмиграции. Бытовала ходячая фраза, якобы брошенная г-ном Шаляпиным о том, что птичка и та даром не поет. Вскоре после этих гастролей в 1938 году из Франции пришла скорбная весть: «В возрасте 65-ти лет от лейкемии скончался великий русский певец - Федор Иванович Шаляпин». Мир был потрясен этим известием. Через 46 лет его прах перевезут на Родину - в Москву из Парижа.

Надо отметить, что большая часть наиболее известных актеров Российского Императорского Мариинского театра жили не в Харбине, а обосновались в Шанхае, который в ту далекую пору называли желтым Вавилоном и не без основания. Огромный китайский город с 3-х миллионным населением был разделен на так называемые сеттльменты (т.е. концессии), существовали английский, итальянский, американский, японский и т.д. сеттльменты. В Шанхае в конце 30-х годов проживало где-то около 50 тыс. российских эмигрантов. В Шанхае же жил и популярный эстрадный певец и композитор Александр Вертинский, впоследствии вернувшийся в СССР. В Шанхае была довольно известная балетная труппа, в составе которой долгие годы блистала балерина Нина Кожевникова. После смерти Сергея Дягилева в 1929 году его труппа распалась, одна часть обосновалась впоследствии в Шанхае и стала называться «Русь». Его руководителем был бывший дирижер Императорского Мариинского театра Александр Слуцкий. Жила труппа в то время на территории французского сеттльмента. Ставились такие балеты как «Шехерезада», «Раймонда», «Лебединое озеро» и др.

Фильмы в Харбине демонстрировались исключительно зарубежные. Петя запомнил многие из них. Это американские ковбойские фильмы, знаменитый в те годы сериал о Тарзане, в главной роли которого выступал Джонни Вайсмюллер - бывший олимпийский чемпион по плаванию в 1924 году. Фильмы с участием Чарли Чаплина, Дугласа Фербенкса, Пата и Паташона. Голливудские фильмы с участием шведской красавицы Греты Гарбо, американской кинозвезды Мэри Пикфорд, запомнилась ему и Пола Негри в знаменитом «Танго ноктюрн». Шли и фильмы ужасов Бориса Карлова «Дочь Дракулы». Были и немецкие фильмы с участием знаменитой Марлен Дитрих. Демонстрировались и фильмы с участием американской девочки Ширли Темпл. А французские кинофильмы в основном были комедийные с участием знаменитых Мориса Шевалье и Макса Линдера и редчайшие русские кинокартины с участием в главной роли Ивана Мозжухина и Ольги Книппер-Чеховой. Иван Ильич Мозжухин, как писали в газетах, прославился в русском кино с 1913 г. Он сыграл главную роль в «Пиковой даме», роль черта в «Ночь перед Рождеством» Гоголя, отца Сергия по Л.Толстому и во многих других кинокартинах. За рубежом Мозжухин жил в Париже, по сообщениям харбинских газет запил, остался без средств к существованию, больной был помещен в одну из богаделен Парижа, где в 1938 году умер на руках у брата. Ему было только 50 лет.

Было много в Харбине и китайских кинотеатров. Петя часто бегал в летний кинотеатр в городском саду. Там демонстрировались фильмы на темы небогатой китайской мифологии, основной фабулой которой служила борьба добра против зла. В начале тридцатых годов стали показывать удивительные в то время фильмы, так называемые мультипликационные. Изобретателем их был американец Уолт Дисней, газеты называли его великим художником-мультипликатором. Первые рисованные фильмы, показанные в Харбине - это приключения необыкновенного мышонка Микки Мауса. Конечно, ребятишки были в восторге от этих фильмов. Неизгладимые впечатления остались и от фильмов с участием популярного в те годы итальянского киноактера Рудольфо Валентино, а также такие кинокартины как «Великий порыв» и мн.др.

После окончания начальной четырехклассной школы на Диагональной улице Петя был переведен в высшеначальное училище на Артиллерийской улице (угол Пекарной). Его второй классной руководительницей была Марфа Емельяновна Тополь. Пятый класс считался уже старшим и преподавание велось разными преподавателями. Петя навсегда запомнил своих учителей - Петра Тимофеевича Сковородникова, Николая Михайловича Кедрова, Александра Кузьмича Холодилова, Ивана Михайловича Гамова. Последний часто рассказывал ученикам о русской смуте 1917 г. Петя запомнил его рассказ о высокой культуре немецких рабочих и солдат, которые в пылу революционных боев в Германии не смели даже топтать при перебежках клумбы с цветами, а рискуя жизнью бережно обегали их стороной. Для сравнения он приводил примеры как наша революционная матросня и солдаты, ворвавшись в Зимний дворец, насмерть насиловали женщин из частей женского батальона смерти (командир батальона смерти - Бочкарева Мария Леонтьевна), защищавших Зимний дворец и как эта дикая неудержимая орда пыталась громить произведения искусства и даже испражнялась на ее мраморных лестницах.

Как и все школьники во всем мире, так и харбинские школяры давали различные прозвища своим преподавателям. Так своего учителя по естествознанию Николая Михайловича Кедрова прозвали Палласом (известный русский естествоиспытатель), устраивали безвинные розыгрыши. Исключением была преподаватель математики - молоденькая выпускница Лидия Львовна Лебедева и учитель закона Божьего протоиерей отец Николай Труфанов. Отец Лидии Львовны был священником в одной из харбинских православных церквей.

В начале сороковых годов Япония объявила о создании Великой восточно-азиатской сферы совместного процветания (Кио-Ва-Кай), под эгидой, разумеется, Японии. В русских школах ввели обязательный урок изучения японского языка. У них в классе этот урок вела японка Такахаси-сан. Вначале изучали японскую азбуку «катакана», в дальнейшем программа усложнялась - стали изучать некоторые простейшие иероглифы и очень сложную письменность «хирагану». Занятия в школе начинались в половине девятого, но к утреннему молебну, который начинался в восемь пятнадцать, обязаны быть все - и преподаватели и ученики. Ежедневно один из учеников, в порядке очередности, начинал читать молитву, остальные хором подхватывали и пели. Как правило, первой запевала его классная руководительница - Марфа Емельяновна - у нее было прекрасное меццо-сопрано. Начиналась молитва с «Царю небесный...» и кончалась «Достойно есть...», далее, если не было каких-либо сообщений, директор школы отдавал распоряжение расходиться по классам. Все это происходило в актовом зале, где на одной из стен во весь рост стоял, облаченный в форму полковника русской армии, последний император России. В этом же зале в углу стояли на подставках ряд икон, с горевшими перед ними лампадами.

В сороковых годах учиться было нетрудно, т.к. уж слишком много было праздников: как религиозных, так и государственных. Все крупные православные праздники были днями отдыха. Кроме того, праздновались японские государственные праздники. 11 февраля праздновался день основания японской империи «кигэнсецу». В одной из книг по истории Японии Петя вычитал легенду, что после сотворения мира божества Идзанаги и Идзанами произвели на свет японские острова и родили богиню солнца Аматэрасу-О-миками, которая родила сына Дзимму, который впоследствии со своим войском добрался до страны Ямато и, покорив ее, стал первым императором Японии. Вот таким образом и произошла японская империя. Это произошло 11 февраля. В 1942 году Япония торжественно отмечала 200-летие основания империи. По случаю этого юбилея венгерским композитором была сочинена мелодия к словам песни, приуроченной к этой дате. Ее заставляли изучать в школах и петь. Петя помнил несколько слов этой песни, где говорилось о том, что 26 столетий о Ниппои знает свет... Японцев оскорбляли слова «японский», «японец» - они требовали, чтобы говорили и писали «ниппонский», «ниппонец».

После захвата Манчжурии появился еще один крупный государственный праздник – 9 марта - день основания государства Маньчжоу-Ди-Го. На этих праздниках обязательно зачитывался Манифест (и обязательно в белых перчатках) о вечной дружбе Японии и Маньчжоу-Ди-Го. Все эти торжества начинались с пения японского гимна: «Кими-гаа е о ва...». За годы Петиной учебы в Харбин дважды приезжал маньчжурский император Генри Пу-и. В это день во всех школам, в том числе и русских, отменялись занятия, и школьников выводили навстречу императорской особы. Учащихся выстраивали вдоль улиц, где должен был проезжать императорский кортеж.

После празднования японо-маньчжурских государственных праздников, вскоре наступал один из главных двунадесятых православных церковных праздников - Воскресение Христово, но за 40 дней до этого начинался Великий пост (по преданию Иисус Назарянин находился один в иудейской пустыне в течение 40 дней) к этому событию и приурочен пост. На первой и четвертой неделе Великого поста школа строем ходила в церковь. Петина школа обычно посещала ближайший храм святой Иверской Божьей Матери. В служебном двухэтажном доме этой церкви жила его классная наставница Марфа Емельяновна, здесь же она пела в церковном хоре. Перед св.Пасхой все ученики исповедывались и причащались. Происходило это следующим образом. Трех или четырех учеников подводили к правому пределу (в православные церквах соблюдался: строгий порядок расположения молящихся: по левую сторону от царских врат стояли женщины, по правую – мужчины), вставали на одно колено, священник накидывал на их головы епитрахиль и читал молитву, призывая их быть добрыми, честными, справедливыми, соблюдать в своей молодой жизни заповеди Христовы. Затем вставали, целовали руку священнослужителю и уходили, уступая моста следующим. На этом заканчивался процесс исповедывания. Через несколько дней школа шла на причащение. При раскрытых царских вратах ученики цепочкой медленно поднимались на две-три ступеньки и подходили к священнику, у которого в руках находилась серебряная чаша с вином (обычно кагором), в которой плавали нарезанные маленькие ломтики просфоры. Каждому подходящему в рот вкладывали кусочек просфоры и каплю вина. Все это символизировало кровь и тело распятого Христа. После исповедания и причастия чувствовалась легкость и какое-то облегчение, и было светло на душе. Во время таких больших православных праздников как Пасха, Рождество Христово святое таинство причастия совершал протоиерей или даже епископ.

Надо заметить, что было и небольшое число учеников, исповедующих другие вероисповедания, это были магометане (как тогда называли мусульман), католики, лютеране и др. Они освобождались от посещений православных церквей. На четвертой, так называемой, крестопоклонной неделе ученики, стоя на коленях, читали молитвы святого Ефрема Сирина. Петя на всю жизнь запомнил торжественность и даже некоторую театральность русской православной церкви.

Некоторые из его соучеников пели на церковном клиросе (хоре). Отбор для этой цели производил школьный учитель пения или, как его тогда называли, регент. Петя помнил только его фамилию - Фирсов. Несколько учеников его класса, в том числе и он (в основном мальчики) на уроках пения не участвовали, т.к. не обладали нужными голосами. Обычно они сидели и занимались кто чем хотел или слушали как разучивают «Полюшко-поле» и другие русские народные песни. Справедливости ради надо отметить, что г-н Фирсов иногда прибегал к их услугам. Например когда пели «Вечерний звон» Петя и другие непевшие мальчики находились в строю певчих с одной единственной задачей - имитировать колокольный звон в виде однообразного чередования «бум-бум-бум». Озорные школяры не обошли своим вниманием и учителя пения, он также подвергался розыгрышам, особенно тогда, когда перед пением настраивал свой камертон.

В начале весны ко дню 9 марта, когда по народному поверью прилетают жаворонки, харбинские хлебопеки выпекали из сдобного теста подобие этой весенней птички с кусочками ванили в глазах. Вкусные и ароматные они запомнились Пете на всю жизнь.

Последняя неделя до начала Великого поста называлась Масленицей, в течение этой недели пекли блины. Последним днем Масленицы было воскресенье, его называли Прощеным. В это воскресенье перед Великим постом люди просили прощения друг у друга за нанесенные вольно или невольно обиды и огорчения. Праздничным и нарядным выглядел Харбин в дни больших православных праздников, а в св.Пасху весь город утопал в колокольных перезвонах. Пасха или день Воскресенья Иисуса Христа всегда бывает только в воскресенье и не раньше 23 марта и не позже 23 апреля - по ст. ст., т.е. весной. За неделю до Пасхи празднуется так называемое Вербное воскресение. В святая святых христиан - в городе Иерусалиме этот день называют праздником пальмы, так как по преданию Иисус Христос вошел в этот город с пальмовой ветвью, символизирующей мир и благоденствие жителям города. А в Харбине к этому дню уже вовсю на улицах и в магазинах продавали пучки начинающей распускаться вербы. Прекрасное зрелище представлял город накануне Вербного воскресения. Вечером после торжественной всенощной из церквей шли потоки людей с зажженными свечами и вербочками в руках.

После Вербного воскресения наступала Страстная неделя - это последняя неделя Великого поста. В Страстную пятницу на вынос Плащаницы вся школа шла на торжественный молебен. (Плащаница - это вышитое на материале тело Христа, лежащее во гробу). А какое великолепное зрелище было в предпасхальную ночь! Допоздна идет освящение куличей, пасхи и разукрашенных во все цвета яиц в церквах. Город не спит, народу на улицах полно, кто идет в церковь, кто из церкви. К полночи церкви были уже переполнены, людей было столько, что заполнялся весь церковный двор. Примерно за несколько минут до двенадцати часов ночи начинался крестный ход вокруг Храма и ровно в 24 часа священнослужители во главе огромного скопления верующих трижды восклицали: «Христос Воскрес!» В ответ слышалось многотысячное: «Воистину Воскрес!» С этого момента и начинался радостный праздник в честь Воскресения Христа из мертвых.

Затем начинался светлый заутренний молебен. Петя навсегда запомнил пасхальные яства. Он вспоминал, как мать делала из творога пасху, клала туда сахар, изюм, яйца, ваниль. Всю эту массу она тщательно перемешивала, заворачивала в марлю и подвешивала, чтобы отфильтровалась вода, затем выкладывала всю массу в специальную деревянную форму, имеющую вид усеченной пирамиды. На внутренних стенках этой формы были вырезаны узоры и две крупные буквы Х.В. (Христос Воскрес). Через некоторое время, когда творожная масса спресуется в форме, вываливала ее на большую тарелку или блюдо. Иногда для разнообразия пасху делали шоколадной, добавляя туда тертый кусковой шоколад. Много хлопот доставляла матери выпечка куличей. Для их выпечки имелись специальные металлические формы в виде цилиндров, высотой от 100 до 400 мм. Тесто делали сдобным с изюмом, иногда добавляли цукаты. После того как кулич, выпеченный в духовке, остынет его поверхность (шапку) обмазывали глазурью и посыпали мелким разноцветным сладким горошком, а по бокам кулича писали той же сладкой глазурью символические буквы Х.В. Такие же две буквы надписывали на крашенных разноцветных вареных яйцах.

На первый день Пасхи ребятам разрешалось залезать на церковные колокольни и звонить, поэтому весь Харбин в этот день утопал в колокольных перезвонах. Юноши в этот светлый христов день специально поджидали нравившихся им девушек и, имитируя случайную встречу, христосовались с ними, отчего стыдливые гимназистка моментально краснели.

После зимы (в Харбине климат был чисто континентальный с резко обозначенными временами года) этот праздник совпадал с пробуждением природы - было много солнца и тепла. Не забывала православная церковь и усопших. В первый же вторник после Пасхи была Радоница или Родительский день. Этот день был посвящен посещению кладбищ, где были похоронены родные. Петя тоже ездил с матерью на Харбинское кладбище к могилам отца и сестер, хотя он предпочитал другие дни, когда на кладбище было тихо и пустынно. В эти часы он отдавался светлой грусти, и ему казалось, что в этот момент небо было выше и голубее и что земля здесь легкая и мягкая для тех, кто спит вечным сном. Народу обычно стекалось очень много, все спешили к дорогим могилам, в церквах специально служился молебен по всем усопшим. На сороковой день праздновался день Вознесенья Христа. По преданию в этот день, воскресший из мертвых Иисус Христос, окруженный своими учениками – апостолами, вознесся на небо. Недалеко от города Иерусалима по сей день есть камень, где, якобы, остался след ноги Христа, оттолкнувшегося при вознесении на небо.

Кроме Пасхи из двунадесятых праздников крупными были Рождество Христово и Крещение. Русская православная церковь празднует день Рождения Христа (Рождество) 7 января по новому стилю, остальные христиане - 25 декабря. Так же как и на Пасху, перед Рождеством идет Рождественский или Филиппов пост, который начинался с 26 ноября (день св.Филиппа) и заканчивался в сочельник, т.е. 6 января с первым появлением на небосклоне созвездия Три Волхва (Ориона). Разукрашенная всевозможными игрушками и лакомствами стояла лесная красавица - елка, а вокруг нее шумели ребятишки и с ними взрослые. По преданию, Иисус, родившийся в городе Вифлееме, первые минуты и часы своей жизни провел в яслях (кормушке), на устланных ветвями пальмах. Обычно елка стояла до Крещения Господня, т.е. до 19 января. Праздник Крещения посвящен событию из жизни Иисуса - в возрасте 33 лет он был крещен в реке Иордан своим учителем Иоанном Крестителем, голова которого впоследствии была поднесена на блюдце царице Иордана. В память этой жестокой казни церковь запрещает в День Усекновения главы Иоанна Предтечи срезать капусту и другие овощи, напоминающие человеческую голову. Крещение в северном полушарии попадает на зимний месяц. В Харбине это событие выглядело следующим образом. Заранее на реке Сунгари вырубались несколько круглых отверстий, и здесь же рядом вырубался еще прямоугольной формы бассейн. С утра начинался крестный ход. Из многочисленных харбинских церквей выходили священнослужители с хоругвями и иконами и вместе с прихожанами вливались в мощную волну людского потока. Практически все центральные улицы города перекрывались для автомобильного и гужевого транспорта. Для поддержания общественного порядка мобилизовалась вся городская полиция, как русская, так и маньчжурская. На помощь им в последние годы привлекались даже части японской жандармерии. Зрелище было впечатляющим. Во главе многочисленной процессии шел глава русской православной церкви на Дальнем Востоке - митрополит Мелетий или его экзарх - архиепископ Нестор. Вся процессия спускалась к реке Сунгари, которая к этому времени года уже изрядно замерзала. Здесь начиналось торжественное богослужение. Молебен заканчивался, когда архиерей окунал в прорубях золотой крест. Присутствующие заранее припасенной посудой начинали черпать освященную крещенную воду, которую потом дома ставили рядом с киотой до следующего года. И эта вода не портилась. Далее в прямоугольную прорубь начинали нырять раздетые смельчаки. Выкупавшись в ледяной купели, они выскакивали на снег, где их с одеждой, одеялами и шубами ждали родные. Существовало твердое поверье, что таким образом излечивались некоторые болезни. Петя слышал, что перед тем как искупаться в ледяной воде, «моржи» обмазывали свое тело гусиным жиром. После окончания крещенских торжеств, процессия в том же порядке расходилась по приходам. Петя, как и многие его сверстники, долго еще оставался на реке, катался по ее блестящей поверхности и, если были деньги, катался на «толкай-толкай». Это были широкие сани, на которые усаживались два-три человека, сани имели металлические полозья или чаще всего стояли на коньках. Сзади саней имелся выступ, на котором стоял возчик, у него в руках был пропущенный между ног длинный деревянный (бамбуковый) шест, на одном конце которого имелся острый металлический наконечник. Отталкиваясь при помощи этого шеста от ледяной поверхности, возчик легко и быстро гнал сани на потеху праздной публики.

Разумеется, все русские учебные заведения в дни таких праздников не учились. Петя с детских лет посещал церковь и ему очень нравилась яркая, граничащая с театральной. Роскошь православного богослужения в проповедях внушала мысль, что христианская религия возбуждает лучшие качества человеческого бытия. Поэтому он не стал противиться матери, мечтавшей видеть его священнослужителем. В юношеском возрасте Петя уже знал наизусть все молитвы, историю Ветхого и Нового заветов. В школе у них один раз в неделю преподавали закон Божий. Вел его протоиерей отец Николай Труфанов. По этому предмету у Пети были одни пятерки. Да и сам он всегда замечал, что после посещения храма Божьего он становился добрее, человечное, появлялось неукротимое стремление сделать что-то хорошее, полезное. На всю жизнь запомнился ему рассказ матери о том, что он умирал в шестимесячном возрасте и как испугавшись, что ребенок умрет некрещеным, мать экстренно крестила его в Кафедральном соборе св.Николая Мир-Ликийского. Петя выжил и впоследствии очень гордился тем, что был крещен именно в этом соборе. Его крестным отцом был Владимир Рыков - неоднократный чемпион Харбина и Дальнего Востока по лаун-теннису (так назывался в ту пору кортовый теннис), а крестная мать - Екатерина Герасимовна Лютай, которая впоследствии уехала в Шанхай.

При освоении города Харбина русскими в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков (в связи с прокладкой КВЖД) был построен этот прекрасный и уникальный храм из смолистых бревен. Он стоял на холме и был далеко виден. В ограде этого собора в 1939 ГОДУ был похоронен со всеми воинскими почестями молодой русский эмигрант - Михаил Натаров, принимавший участие в боях под Номонханом (в советской прессе эта река именовалась Халхин-Гол). На эти похороны были выведены учащаяся молодежь всех русских школ Харбина, а также члены различных молодежных организаций и взрослых военных формирований. Все стояли шпалерами по обе стороны улицы. Похоронная процессия шла под звуки русских военных похоронных маршей. Михаилу Натарову отдавали последние воинские почести. Эта была очередная жертва русской смуты, когда русский убивал русского по идейным мотивам.

Где-то в конце 30-х годов в Харбине появилась новая молодежная организация. Она носила название «Союз Российских авангардистов». Она была немногочисленна, но хорошо организована и с солидной материальной базой. Ни одна из молодежных организаций в Харбине не имела своей газеты, а вот у авангардистов она была и называлась «Наш путь». У авангардистов часто выступали лекторы с единственной темой: «Внутреннее положение в СССР», где рассказывалось о чудовищном истреблении безвинных людей, в том числе женщин; о детях-сиротах, оставшихся после расстрела отца и матери. На многочисленных фотографиях, вывешенных вдоль стен в клубе авангардистов, можно было увидеть множество советских концлагерей, где миллионы «освободившихся от царского гнета» людей от рабочих и крестьян до генералов и наркомов томилось в них. Широкая трескотня о «жестокой» карательной системы царизма бледнела по сравнению с тем, что делали впоследствии «борцы за светлое будущее человечества». Во всех лекциях и газетных текстах постоянно упоминались фамилии Ленин (Ульянов), Сталин (Джугашвили), сталинщина, «авторитарная диктатура» и т.д. Петя видел Сталина - у него дома в одном из дореволюционных журналов была фотография группы политических ссыльных в Томской губернии. Среди них был человек нерусской наружности с усами, под фотографией стояла фамилия этого человека - Иосиф Джугашвили, грузин, бывший семинарист, сын сапожника. Вот этот человек теперь и «царствует» на святой Руси. Петя почему-то надолго запомнил двустишие А.Блока: «Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнем-ка пулей в Святую Русь!» И здорово пальнули!

В НОРРе подрастающее поколение приобщали к любви к России, к ее прошлому и все сборы проходили в ностальгии по «святой Руси», а вот у авангардистов все было по другому. Это несомненно была боевая и активная организация. Известно, что фашизм, зародившийся в 1922 году в Италии, нашел благоприятную почву в Германии. В те годы началось сближение Японии с Германией и Италией, переросшее затем в Тройственный союз: ось Берлин - Рим - Токио. Таким образом, идеология национал-социализма начала проникать и на Дальний Восток. В среде российской эмиграции тоже появились зачатки этой модной идеологии, результатом чего и явилось авангардистское движение. Его создателем был некто Вонсяцкий, бывший офицер белой армии (живший в США), в Харбине эту организацию создал и возглавил русский эмигрант - юрист по образованию, - Родзаевский Константин Владимирович, уроженец гор.Благовещенска (он бежал из СССР в Манчжурию в 1925 году). Авангардисты носили черные рубашки, на левом рукаве была повязка с фашистской символикой (знак итальянской богини мщения Кали) - в желтом кругу черный паук. При встречах авангардисты в знак приветствия вскидывали правую руку по типу немецких фашистов и произносили: «Слава России». Посещая собрания авангардистов, Петя подолгу и тщательно рассматривал и слушал все то, что было связано с Россией, он уже знал об огромной трагедии, разыгравшейся на родине. Советские опричники делали свое дело, прикрываясь стереотипными фразами о защите социалистического строя. К началу Второй. Мировой войны жертвы сталинского террора в СССР исчислялась миллионами. Как? Каким образом это могло случиться? Многие бывшие волонтеры Белой гвардии, хотя и с состраданием, но и с тайным удовлетворением отмечали, что рука Всевышнего покарала тех изменников-офицеров, которые в дни большевистской революции перешли служить к цареубийцам. Все они впоследствии в тридцатых годах были уничтожены со своими семьями. «Россия в концлагерях», «Красный смех сквозь русские слезы» - витрины с такими надписями пестрели в клубе авангардистов. Обвиняли во всем евреев. Конечно, Петя читал, что в коммунистической партии большевиков и меньшевиков было много лидеров еврейского происхождения. Но в самом Харбине - центре дальневосточной белой эмиграции - российские эмигранты довольно мирно сожительствовали с еврейской общиной. У Пети даже был друг - еврей Борис Гольдштейн, который после образования государства Израиль в 1949 году уехал туда. Бытовало мнение, что Россию погубили евреи, мировой сионизм. Довольно редко, но встречались на заборах Харбинских улиц, в общественных туалетах надписи типа: «Бей жидов - спасай Россию». Подчеркивали, что основоположник научного коммунизма – Карл Маркс - немецкий еврей.

Петя встречался с Родзаевским часто, так как на всех торжествах Константин Владимирович неизменно присутствовал и выступал с речами: оратор он был отменный. Высокий, худой, с рыжей бородой на удивительно бледном лице - таким запомнился Пете лидер российских авангардистов. В 1945 году он был схвачен советскими контрразведчиками и отправлен в Москву, где после издевательств и унижений в 1946 году по приговору Военной коллегией Верховного Суда СССР казнен. По долгу службы Петя был знаком и с его братом – Владимиром Владимировичем Родзаевским - совладельцем харбинской парфюмерной фабрики «Шери». Брат политикой не занимался и его почти никто не знал.

Если не считать советско-китайского конфликта в 1927 году, жизнь русских эмигрантов на китайской земле была тихой и мирной. Бытовало мнение, и Петя впоследствии, много лет спустя, уже будучи в СССР убедился, что Харбин в те годы был действительно «осколком старой России». Нигде, ни в какой другой стране расселения российских эмигрантов не сохранилось полностью всего того, дореволюционного, что было в России, как только в далеком Харбине. Даже вторжение японских войск в первые годы не оказал заметного влияния на размеренную жизнь эмиграции. Связь между эмигрантами Дальнего Востока и Европы была устойчивой - все новости приходили вовремя.

В январе месяце 1930 года из Франции пришло экстренное сообщение: на одной из улиц Парижа был похищен и бесследно исчез председатель Российского общевоинского союза генерал Кутепов (он стал председателем РОВСа после смерти в 1928 году в Брюсселе генерала Врангеля). Сомнений не было - похищение это дело рук большевиков. В 1929 году скончался бывший главнокомандующий русской армии Великий князь Николай Николаевич (двоюродный дядя последнего русского императора). Петя помнил это имя, его мать не однажды рассказывала о своих частых встречах с Великим князем, когда была сестрой милосердия в одном из военных госпиталей во время Первой Мировой войны и что он был снят со своего поста по требованию Григория Распутина. Мать характеризовала его как человека сурового и молчаливого, которого все боялись. После исчезновения Кутепова председателем РОВСа был назначен генерал Миллер Е.К., который позже, уже в 1937 г. также бесследно исчез. Таинственная гибель двух генералов, активных лидеров Белого движения всколыхнуло российскую эмиграцию. Бесследное исчезновение породило массу предположений и слухов, но все сходились в одном: здесь не обошлось без большевиков, нити этих преступлений тянутся в Москву и что эти злодеяния совершены с помощью русских же эмигрантов. Спустя много лет эта версия подтвердится - среди участников похищения окажется и муж известной поэтессы - Марины Цветаевой - Сергей Эфрон, живший в Париже на положении российских эмигрантов. Накануне Второй Мировой войны Марина Цветаева вернется с семьей в СССР, где ее муж будет сразу же расстрелян чекистами, как важный свидетель. Такая же судьба должна была постигнуть и остальных участников этих преступлений, но грянула война, и эти события отошли на задний план и вскоре забылись. Были предположения, что Марина Цветаева смутно догадывалась о роли мужа в похищении Кутепова и Миллера. Скоропостижный расстрел мужа, а также арест дочери и отправка ее на длительный срок в советские концлагеря не могли не повлиять на ее душевное состояние и, как известно, вскоре она покончила жизнь самоубийством в Елабуге.

В 1933 году до Харбина дошла приятная весть: известный русский писатель - эмигрант Иван Алексеевич Бунин удостоен престижной Нобелевской премии. Это первый из русских писателей, ставший лауреатом Нобеля по литературе. От эмигрантских организаций Харбина господину Бунину и его супруге Вере Николаевне была послана поздравительная телеграмма.

В том же году в Харбинских газетах замелькала фамилия и фотография русского эмигранта – Стависского. Петя запомнил фотографию этого человека – его афишировали как супер-афериста века. Вскоре пришло известие из Франции, что при аресте Стависский покончил жизнь самоубийством.

В октябре 1934 года телеграф принес опять новости: русский эмигрант Горгулов, окончивший медицинский факультет Пражского университета в гор.Марселе выстрелами из револьвера убил министра иностранных дел Франции Луи Барту и короля Югославии Александра. Александр из сербской династии Карагеоргиевичей, бывший выпускник Петербургского Императорского пажеского корпуса.

В 1938 году начались переговоры между СССР и марионеточным правительством Маньчжоу-Ди-Го о передаче, вернее, продаже КВЖД маньчжурским властям, за спиной которых стояла Япония. Дело в том, что после поражения в русско-японской войне и подписания унизительного для России мирного договора в Портсмуте премьером графом Витте, одна из крупных ветвей КВЖД – Южно-Китайская ж.д. отошла к Японии. В таких условиях эксплуатировать КВЖД становилось все труднее и труднее. Поэтому СССР вынужден был продать КВЖД. В 1936 году всему обслуживающему персоналу – советским подданным было предложено переехать в СССР. Преобладающая часть советских граждан (а их было около 30 тыс. на обслуживании дороги) уехали на Родину, где все были вскоре отправлены в концлагеря на «перевоспитание». До этого момента эмигранты имели скромные возможности переписываться с родными, находившимися в СССР, но с передачей КВЖД Японии эта связь оборвалась окончательно. У Пети в Пятигорске жили брат матери и бабушка. С ними связь тоже прервалась. Захватив Манчжурию, Япония, воспользовавшись продолжающейся кровавой междоусобицей в Китае, 7 июля 1937 г. спровоцировала инцидент в местечке Лугоуцяо, недалеко от города Бэйдина (Пекина) и начала широкомасштабные наступления в Китае, где в эти годы находилось около 4-х тысяч советских военных специалистов.

Тревожные вести начали поступать и из Европы. Назначенный в 1933 году президентом фон Гинденбургом канцлер Германии Адольф Гитлер (Шикельгрубер) привел к власти национал-социалистическую партию. Пользуясь бесконтрольностью держав-победительниц и Лиги Наций, Германия быстро восстановила и запустила на полную мощность свою военную промышленность. К началу 1937 г. германская армия по всем показателям уже превзошла уровень 1914 г. На идеологическое вооружение национал-социалисты взяли философию Фридриха Ницше, где немецкая нация провозглашалась высшей арийской расой, которая, якобы, должна господствовать над другими народами. В первые же годы своей власти национал-социалисты начали преследовать евреев. Вскоре страну охватил тотальный антисемитизм, началось создание концлагерей по типу и подобию советских. Началась массовая эмиграция евреев из Германия. Харбинские газеты сообщали о прибытии в Харбин на постоянное местожительство немецких евреев.

В июле 1936 года в Харбин пришла весть о событиях в далекой Испании. Испанский генерал (а впоследствии генералиссимус) Франко поднял мятеж против республиканского правительства Кабальеро. В Испании началась гражданская война. Советский Союз оказывал огромную военную и другую помощь испанскому республиканскому правительству во главе с новым премьером - Негрином. Сообщалось о прибытии в Испанию советских добровольцев, готовых сражаться за республику. В газетах замелькали сообщения о прибытии в Испанию и русских эмигрантов-интернационалистов для борьбы против мятежного генерала. Петя хорошо заполнил и парадоксальную вещь - в числе прибывших интернационалистов промелькнула и фамилия Льва Савинкова - сына известного лидера эсеров, боровшегося против Советов - Бориса Викторовича Савинкова.

В конце этого же года, в Харбине началась подготовка к столетию со дня гибели на дуэли А.С.Пушкина. Был создан специальный комитет, посвященный столетию этой трагической дате. Эти мероприятия проводились и в русских учебных заведениях Харбина. По сообщениям прессы за рубежом также активно готовились почтить память великого русского поэта, основоположника русской классической литературы. Особенно много информации к этой дате шло из Парижа, где была сосредоточена основная масса российского литературного зарубежья. Назывались фамилии Сергея Лифаря, Ивана Бунина, Александра Куприна, Алексея Ремизова, Марины Цветаевой, Ивана Шмелева, Надежды Лохвицкой (со странным псевдонимом ТЭФФИ), Ирины Одоевцевой и многих других. Петя тоже был участником этих мероприятий – он декламировал на школьной сцене стихи Пушкина. Эхо пушкинских дней еще долго отзывалось в харбинской печати.

Летом 1938 года недалеко от залива Посьет у озера Хасан завязались бои между японо-маньчжурскими и советскими пограничными частями. Конечно, русские эмигрантские газеты вынуждены были тенденциозно освещать эти тревожные события, но было и ясно, что, аннексировав Манчжурию, японцы сделают попытку и в дальнейшем проводить политику захвата территорий, но теперь уже советских. С этой целью они начали проводить локальные пограничные инциденты. Официально яблоком раздора послужили высоты Безымянная и Заозерная, которые, якобы, лежат на территории Манчжурии. Военные действия завершились недели через две-три подписанием межправительственным соглашением, где эти высоты остались за Советским Союзом. Но не прошло и года, как вспыхнул новый пограничный конфликт. В мае месяце 1939 г. у реки Халхин-Гол (харбинские газеты называли эту реку Номон-Хан) развернулись ожесточенные бои между советско-монгольскими с одной стороны и японо-маньчжурскими войсками с другой стороны. Боевые действия длились до сентября того же года и закончились опять мирным договором между СССР и Японией. После очевидного поражения на Халхин-Голе газеты вскоре сообщили об отставке премьер-министра Японии принца Хиранума. Именно в этом конфликте погиб, упоминавшийся выше, русский эмигрант Михаил Натаров. После окончания Второй мировой войны стало известно, что Япония активно готовилась к войне с СССР. Даже был разработан план под кодовым названием «Оцу». Но и Европа в это время стояла уже накануне Второй мировой войны. Не проходило дня, чтобы газеты и телеграфные агентства не приносили бы тревожные вести. Вот сообщения о мюнхенском соглашении, расчленившим Чехословакию, вот захват Австрии (аншлюсс) и, наконец, сенсационное сообщение: в августе 1939 года о заключении пакта о ненападении между Германией и СССР. В Москву прибыл министр иностранных дел Германии фон Риббентроп. Следом новая ошеломляющая новость: 1 сентября 1939 г. германские войска напали на Польшу и через две недели разгромили ее. А 17 сентября части Красной Армии из Западной Украины и Западной Белоруссии пересекли польскую границу, но не для противодействия немецкой. В ознаменования этого события в Брест-Литовске 22 сентября был проведен совместный советско-германский парад войск, который принимал немецкий генерал Гудериан и советский командир бригады Кривошеин.

Франция и Англия, являясь союзниками Польши, 3 сентября 1939 г. объявили войну Германии. Так началась Вторая Мировая война. Союзник Германии в Европе - Италия тоже не дремала. В апреле месяце 1939 г. она начала военные действия против своей крошечной соседки – Албании и уже через две недели итальянский король Виктор - Эммануил Третий объявил о «добровольном» присоединении Албании к Италии. Король Албании Ахмет Зогу бежал из страны. Не успели затихнуть польские события, как новое сногсшибательное сообщение - в ноябре того же злополучного тридцать девятого года началась советско-финская война.

Петя, будучи подростком, уже интересовался политикой, поэтому меняющаяся с калейдоскопической быстротой политическая и военная обстановка в мире страшно волновала его. Он на долгие годы своей жизни запомнил имена политиков и военных лидеров, вершивших судьбы мира накануне Второй мировой войны. Из газет он узнал, что во главе финской армии стоял бывший генерал русской царской дореволюционной армии Карл Маннергейм, и что вдоль советско-финляндской границы была сооружена так называемая оборонительная линия Маннергейма. Эта война гиганта и малютки продолжалась около шести месяцев и стоила жизни 300 тыс. красноармейцев. Война закончилась мирным договором в марте 1940 года. Советский Союз как агрессор, так признало его международное сообщество, 14 декабря 1939 г. был исключен из Лиги Наций. Что и говорить, симпатии мировой общественности были на стороне крошечной Финляндии. Не успели остыть орудия советско-финского конфликта, как телеграф принес новую весть: 9 апреля 1940 г. германские войска пересекли территорию Дании и вторглись в Норвегию, глава норвежского правительства Стаунинг призвал страну не сопротивляться, а король Норвегии Хааконан YII бежал из страны. Немцы создали марионеточное правительство во главе с норвежским национал-социалистом Квислингом.

10 мая 1940 г. Германия напала на Бельгию и Голландию, через 3 дня королева Нидерландов Вильгельмина бежала в Англию, а ее главнокомандующий генерал Винкельман отдал приказ о капитуляции.

23 мая король бельгийцев Леопольд III также подписал акт о капитуляции. 10 июня этого же года Италия - союзница Германии объявила войну Франции и Англии. Знаменитая французская оборонительная линия Мажино, которая выдавалась в мировой печати накануне войны, как последнее чудо военно-инженерной мысли и считавшейся неприступной, была германской армией обойдена. Дело в том, как потом писали газеты, неприступнейшая в самом деле линия не была доведена до конца, а заканчивалась недалеко от столицы Бельгии в местечке Лонгви. Немцы обошли ее с севера и по свободной полосе нанесли массированный удар по французским войскам. В газетах того времени то и дело назывались фамилии французских генералов и политических деятелей: Вейгана, Гамелена, маршала Петена, Деладье и т.д. Сообщение от 14 июня 1940 года потрясло мир – в этот день под кованным немецким солдатским сапогом пал Париж, а спустя неделю в Компьенском лесу было подписано позорное для Франции перемирие. Таким образом Германия взяла реванш за Версальский мирный договор 1919 года, кстати подписанный поверженной Германией в том же Компьенском лесу 21 год назад. Гитлер удовлетворил самолюбие немецкого народа, заставив Францию подписать перемирие именно в Компьенском лесу. С капитуляцией Франции Англия, ее союзник, начала лихорадочно готовиться к обороне островов от вторжения через Ламанш германских армий. Газеты пестрели сообщениями о трагической эвакуации английских экспедиционных войск из французского порта Дюнкерк.

Наряду с военными сводками пришла и сенсационная весть, но теперь уже из далекой Америки. 20 августа 1940 года на своей вилле в Мексике был убит один из бывших лидеров большевизма Лев Троцкий. Первое покушение на него, произведенное известным мексиканским художником Сикейросом, закончилось неудачно. Мотивы и личность убийцы Троцкого Пете так и остались неизвестными – шла война, и это событие как-то быстро забылось. Одно было несомненно ясно. Так прокомментировала русско-эмигрантская зарубежная пресса это событие: убийство было организовано Сталиным, и это впоследствии через 50 лет подтвердится.

Но самое страшное событие произошло 22 июня 1941 года. На передовых полосах утренних газет крупными буквами стояло: Германия вступила в войну с Советской Россией. Чуть позже советская эмиграция узнала (хотя никто не знал из каких источников) о том, что Германия вероломно, без предупреждения напала на Россиию. Эта новость оказалась доминирующей в общественной жизни российских эмигрантов и, конечно, живо обсуждалась в русских учебных заведениях не только среди преподавателей, но и особенно жарко среди учащейся молодежи. У Пети в классе также развернулись небывалые прежде дискуссии, у всех моментально вспыхнул русский национальный патриотизм, все были на стороне СССР. Но преподаватели и взрослые сдерживали свои эмоции и просили ребят держать язык за зубами, так как Япония – самый верный и близкий союзник Германии и враг номер один России, жестоко расправлялась с просоветскими элементами.

В декабре месяце того же года Япония, голова которой закружилась от легких военных успехов в Китае, неожиданно нанесла чудовищный воздушный удар по американской военно-морской базе Пирл-Харбор на Гавайских островах. Война приняла глобальный характер. На первых порах успех сопутствовал японцам. Уже в январе месяце 1942 г. они захватили Филиппины и Малайзию, в феврале Сингапур, Борнео и остров Тимор, в марте месяце - Яву и столицу Бирмы - город Рангун. Таким образом, передовые части японской императорской армии дошли до границ Индии. На экранах харбинских кинотеатров часто демонстрировались фрагменты военных действий «победоносных ниппонских войск» в Азию и немецко-итальянских в Европе. Но, несмотря на ежедневные победоносные реляции, каждое 13 число месяца через Харбин шли урны с прахом «ниппонских воинов-героев».

Через несколько лет после оккупации Манчжурии японцы решили взять под свой контроль деятельность российского эмигрантского административно-политического органа – Бюро по делам российских эмигрантов и создали ведомство, которое носило название Японская Императорская военная миссия или по-японски: «токи мокикан», в задачу которой входило координировать и контролировать Бюро. Главами этой миссия вначале был русофил генерал Янагита-сан, а потом русофоб генерал Дои-сан. Просоветски настроенных эмигрантов могли арестовать и отдать в лапы жестокой японской жандармерии. Японская военно-политическая полиция или жандармерия носила армейскую форму, но имела отличительный знак – на левом рукаве – в виде повязки белого цвета, на которой имелись три иероглифа красного цвета, которые на японском языке читались как: кем - пен - тай, а по-китайски как сян - бин - туй.

Японское жандармское управление в Харбине находилось на Диагональной улице, харбинцы - как русские, так и китайцы старались подальше держаться от этого здания. Ходили слухи о чудовищных пытках над арестованными людьми в подвалах этого карательного органа. Во всяком случае, Петя слышал неоднократно, что никто живым оттуда уже не возвращался.

Между тем, Вторая Мировая война с каждым днем все больше и больше втягивала в себя новые государства. Против России на стороне Германии и Италии уже воевали Румыния, Венгрия и даже братская Болгария. Испанский мятежный генерал Франсиско Франко, ставший к началу войны диктатором и генералиссимусом Испании, послал против России в помощь Гитлеру так называемую «Голубую дивизию». Неприятные вести стали сообщать и харбинские газеты: советские войска один за другим стали оставлять российские города: немцы рвались к первопрестольной. Правительство СССР перед угрозой сдачи Москвы срочно перебралось в Самару. Японцы от радости потирали руки: все шло блестяще – они на Востоке громили китайцев и англо-американцев, союзники громили врагов на Западе. Российская эмиграция с тревогой наблюдала за сводками военных действий. В начале сороковых годов японцы стали постепенно притеснять русских.

Пытаясь раздробить эмиграцию и уменьшить число русского населения в Харбине, японцы стали ратовать за переселение их в провинцию. В печати началась кампания в пользу выезда в районы. Государство объявило о выделении денежных субсидий переселенцам, но охотников оказалось не так уж и много.

Постепенно, через два-три года, военная обстановка в мире стала меняться. Очнувшись от шока внезапного удара японцев, США мобилизовали всю свою военную мощь и начали производить массированные налеты своей грозной авиации на собственно японские острова.

На европейском театре военных действий также произошел коренной перелом. Крупнейшая немецкая группировка, насчитывающая несколько сот тысяч человек, оказалась зажатой в районе города Царицына и капитулировала. Немецкая армия начала терпеть поражения. Все эти радостные вести начали повышать бодрость духа российских эмигрантов.

Примерно где-то в сороковых годах политическое и административное руководство российской эмиграции в Маньчжурской империи (Бюро по делам российских эмигрантов) решило активизировать деятельность РОВСа (Российского общевоинского союза) и с этой целью создали три Российских эмигрантских отряда на территории Манчжурии - это Сунгарийский, Ханьдаохезский и Хайларский - названия по месту их дислокации. Контроль за деятельностью этих отрядов и их материальное обеспечение, помимо российского эмигрантского руководства было возложено и на японскую военную миссию. Особую активность в создании этих отрядов проявил полковник японской армии Асано-сан. Все юноши российского происхождения, достигшие девятнадцатилетнего возраста, призывались в эти учебные отряды. Не избежал этого призыва и Петя.

Где-то в 1944 году он со знакомыми ребятами, в числе которых был и его друг Николай Братчиков, временно решил выехать из Харбина. Они облюбовали место в угледобывающем районе.

Николай Братчиков был на три года старше Пети. Это был среднего роста коренастый парень, голубоглазый, с золотистыми волосами. Несмотря на молодые годы, Николай работал в какой-то торговой фирме, уже успел неоднократно побывать в Японии и Корее, где отлично научился говорить по-японски. Имел он и специальность шофера. Водителей автомобилей в те далекие годы было не так уж много, и эта профессия считалась престижной. Общеизвестно, что некоторые члены российской императорской фамилии, жившие в Париже, работали шоферами такси. Каждый мальчишка мечтал управлять автомобилем. Японцы, где они с Николаем обосновались, были крайне удивлены, что среди русских ребят оказался человек, свободно изъяснявшийся на их родном языке. Они предоставили Братчикову, а через него и Пете, режим наибольшего благоприятствования. Таким вот образом Петя быстро освоил правила вождения машиной и получил удостоверение. Оба они начали работать на трофейном американском восьмицилиндровом Форде. Петя также знал японский разговорный язык, но намного уступал в этом Николаю. Что касается китайского языка, то в этой части Петя превосходил своего друга и свободно говорил по-китайски.

В январе 1945 года Пете исполнилось 19 лет. Вскоре ему и Коле пришла повестка о явке в военную миссию, где им сообщили о призыве на воинскую службу в отряды РОВСа, и оба были отправлены в Ханьдаохэцкий Российский воинский отряд. В учебных отрядах на первых порах проходили строевые занятия, затем огневые. Два раза в неделю ходили на стрельбище. Боевой техники пока не было. В мае месяце, ко дню летнего Николая Чудотворца (22 мая) была назначена присяга. К этому дню готовились тщательно, были заранее извещены родители с приглашением быть на этом торжественном моменте. В назначенный день курсанты под звуки русских военных маршей прошли перед многочисленными гостями церемониальным маршем по-гренадерски, т.е. винтовки с примкнутыми штыками держали на весу, острие штыков слегка упиралось в кончик правого плеча впереди идущего. После принесения присяги на верность Российской императорской армии, воинская жизнь вступила в свою будничность.

Тем временем дела на фронте у японцев явно ухудшились. Разбросав свою армию на огромных пространствах Китая и многочисленных тихоокеанских островах и архипелагах, она начала ощущать чувствительные удары англо-американских сил. Собственно японские острова ежедневно подвергались налетам американских бомбардировщиков В-29 (их называли летающие крепости), базирующихся на Марианских островах и острове Гуам. Несмотря на то, что официальная пресса еще пела дифирамбы союзникам по оси, русские эмигранты уже знали, что советские войска, громя немцев, уже вышли на рубежи государственной границы СССР. Союзники Германии в Европе - Румыния, Венгрия, Болгария (устыдясь воевать против славянской России) и Италия капитулировали. Близость советских границ позволяла тайно слушать все сводки советского Имформбюро.

Боясь высадки англо-американских войск на японские острова, японцы спешно начали вывозить из Маньчжурки боевую технику и лучшие боеспособные части своей Квантунской армии, дислоцированной в Манчжурии. Численность всех японских войск, по сведениям имевшихся в Российских воинских отрядах, составляла 7 млн. человек и 2 млн. человек в самой Японии. Это была огромная и все еще грозная сила. Англо-американская экспедиционная армия имела около 3 млн. солдат и офицеров, но превосходящую над японцами боевую технику, особенно авиацию. Несмотря на то, что в образовавшемся новом государстве Маньчжоу – Ди - Го насчитывалось 30 с лишним миллионов жителей, ее новоиспеченная армия насчитывала всего где-то 150 тысяч человек. Японцы боялись и не очень-то хотели вооружать китайцев. Терпя крупные неудачи, японцы в конце войны стали широко применять на тихоокеанском театре военных действий смертников, особенно против американских боевых кораблей. Петя навсегда запомнил этих молодых людей, ослепленных имперской идеологией, которые добровольно шли на смерть. Не однажды в кино показывали их. Японцы называли своих смертников «камикадзе», что в переводе означало «божественный ветер» или «ветер богов». Когда-то монголы в расцвете своего могущества пытались высадиться на японские острова под предводительством Каблай-хана, но разрушительный тайфун, пронесшийся над Японией в это время, спас ее монголов. Этот самый спасительный ураган и был назван «ветром богов». Обычно на летнем поле выстраивались эти обреченные, им повязывали на лоб белую ленту с красным кругом – миниатюрным японским национальным флагом, на ленте иероглифами было начертано: «За императора». Всего за время войны погибло около трех тысяч «камикадзе», ну, а спасти Японию от поражения они все равно не смогли. Напрасны были эти молодые жертвы.

Тем временем, Петя продолжал нести свою воинскую службу. Утром подъем, пробежка на 2-3 км. (или физзарядка), затем умывание, завтрак, далее тактические и огневые занятия, обед, «мертвый час», опять занятия, ужин, личное время, вечерняя поверка с пением русского национального гимна:

Боже, царя храни,

Сильный, державный, царствуй на славу,

на славу нам,

Царствуй на страх врагам

Царь православный, Боже, царя храни!

После этого горнист играл отбой:

Спите, спите, господа,

Завтра будет та же е.....!

Иногда, в порядке очередности, несение караульной службы.

Прошло какое-то время, как неожиданно японцы решили российский воинский отряд разоружить, а курсантов временно демобилизовать. Ребята из отряда уже знали, что Германия с 8-9 мая 1945 г. безоговорочно капитулировала, а ее вождь Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством. Японцы, очевидно, поняли, что им теперь опасно иметь за своей спиной русские вооруженные части. Впоследствии эти догадки подтвердились - не успевший расформироваться Хайларский Российский воинский отряд, был японцами расстрелян. Погибли молодые русские парни за Россию, за то, что были русскими, погибли за святую Русь, в которую мечтали вернуться, но не суждено им было это. А если бы и остались живы, то что же ждало их на Родине? Ответ до боли прозаичен - советские концлагеря! Спите спокойно на чужой земле, где вы родились и выросли, не уготовано было вам увидеть Россию. В этой связи Петя всегда помнил одного знакомого японца, который однажды ему сказал, что он не видит разницы между советскими и русскими. Петя навечно остался в рядах Российского общевоинского союза - правопреемнице Российской императорской армии.

Далее события начали нарастать с невероятной быстротой - в ночь с 8 на 9 августа 1945 г. (согласно Потсдамским соглашениям) советские войска перешли границу Манчжурии и повели широкое наступление по всему фронту. Не прошло и двух дней, как к ним в поселок вошли советские танки. Накануне вся японская администрация шахт эвакуировалась со своими семьями к городу Муданьцзяну, где японцы решили остановить продвижение частей Красной Армии и дать бой. Вслед за танкистами поселок наводнили пехотные части, а за ними и отряды «Смерш». Начались обыски, мародерство, убийства и изнасилования. Соблюдая святость истины надо особо отметить - как по словам матери, так и из разговоров пожилых людей, при вторжении японцев в 1931 году таких явлений не наблюдалось, по крайней мере, в Манчжурии. Спустя несколько дней в поселке случилось первое несчастье. Во время свадьбы старшего брата Петиного школьного однокашника по харбинской школе Юрия Супруновича, привлеченные песнями и весельем, в квартиру зашли подвыпившие советские танкисты. Увидев свадьбу, они стали громко оскорблять присутствующих. Мотив нашелся простой – мы воюем, а белогвардейцы веселятся и справляют свадьбы. Произошла словесная перебранка, во время которой один из танкистов выхватил пистолет и в упор выстрелил в жениха, которому было примерно 25-27 лет. Так трагически закончилась эта свадьба.

Еще раньше, за день до прихода советских войск, когда японцы, побросав все имущество, сбежали, один из молодых жителей их поселка - Всеволод Нефедов зашел в брошенную контору, впоследствии по его рассказам он бродил по всем помещениям, а затем спустился в подвал и наткнулся на ведро с чем-то неизвестным. В подвале было темно, он чиркнул спичкой и поднес ее к этому ведру, неожиданно раздался взрыв, и метнувшееся пламя моментально обожгло ему лицо, руки, одежду. Оказалось, в ведре был порох. С диким криком он выбрался на улицу и бросился к протекавшей рядом речке. Ребята, бывшие здесь поблизости, бросились спасать Нефедова. Петя видел его обожженного. Он лежал в квартире у одной русской женщины Ковалевой, бабушки их товарища по работе. Она обмазывала ему лицо, грудь и руки растительным маслом и обдувала его, стремясь облегчить страдания. Нефедов был холост и жил один, ему было где-то 22-24 года. После совещания все решили, что здесь без врача не обойтись. В соседнем поселке договорились о лечении с врачом-корейцем. Собрав нужную сумму денег, ребята отвели ослепшего Севу к врачу. Однако, через день пришло известие, что Нефедова вывели во двор и расстреляли советские солдаты. Они не поверили рассказанному, а решили, что Сева диверсант и получил ожоги при попытке совершить акт диверсии против советских.

Также трагически оборвалась жизнь и другого их товарища - Виктора Губского. Это был 38-летний холостяк. Работал он шофером и имел одну слабость – любил выпивать. Обрадовавшись, что пришли свои, русские, Губский выпил и под хмельком пошел зачем-то к танкистам. Петя и его товарищи не знали что произошло, но вечером прибежавший китаец сообщил, что видел расстрелянного Губского в канаве.

Все эти произошедшие эксцессы несколько охладили вспыхнувшую было радость по поводу прихода своих, русских. В вихре этих событий Петя не заметил как исчез его друг Коля. После расспросов он узнал, что Братчикова видели в числе других арестованных в одном из отрядов «Смерш». В поселке продолжали исчезать русские. Однажды его пригласил какой-то майор и, расспросив биографию, а затем степень знания китайского и японского языков, попросил пройти с ним в соседнюю комнату. Вскоре в комнату ввели китайцев, и с этого момента Петя сделался переводчиком при допросах. С японцами было посложнее, так как Петя иногда не мог полностью понять японскую речь.

Так незаметно прошло около месяца. Петя продолжал работать в «Смерш». Где-то числа 15-18 сентября сорок пятого года ребята из «Смерш» сообщили, что они уезжают в соседний городок Мулинь и попросили его ехать с ними, так как там было много арестованных японских и китайских «агентов» и он нужен будет как переводчик. Пообещали, что недельки через две он вернется обратно домой. Ничего не подозревавший Петя согласился. По прибытии в Мулинь его передали в другой отряд «Смерш», а те посадили его в омшаник. На том и закончилась Петина эмигрантская жизнь.

Громкий стук по доскам вагона и крик начальника конвоя прервали Петины воспоминания, реальность вернулась вместе с рассветом. Через минуту все жильцы вагона, крича и толкаясь, перебежали в другую половину пульмана. Под отборный мат в Бога, креста и прочие, ранее никогда не слышанные Петей в Манчжурии богохульства, началась проверка людей и отсчет. Когда проверка закончилась и двери вагона уже закрывались, некоторые успели прочитать место стоянки, это была станция Татарская. Через несколько часов должен быть Омск. Один из этапников, лежавший на нижних нарах, начал оживленно, громко вспоминать дни своей молодости в Омске. Из его рассказов Петя узнал о судьбе адмирала Колчака, Верховного правителя России. Он узнал, что прадед Александра Васильевича был турецкий паша, попавший в одну из многочисленных русско-турецких войн в плен к нам. Женившись на русской, он навсегда остался в России. За участие в русско-японской войне 1904-1905 гг. Колчак был награжден орденами св.Анны, Станислава и получил Георгиевское оружие в виде золотой сабли с надписью: «За храбрость». Кроме того, адмирал Колчак, будучи лейтенантом флота, в 1905 г. был награжден Большой золотой Константиновской медалью. В 1918 г. какое-то время адмирал был в Харбине, являясь членом правления КВЖД. В дни гражданской войны Колчак отправил свою жену Софью Федоровну с малолетним сыном Ростиславом во Францию. Колчака предал чешский военнопленный капитан Гайда, тот самый, которого произвел в свое время в генералы сам Верховный (уж сколько раз твердили миру как неблагодарен человек). За обмен на свободный проезд чехословацкого военнопленного корпуса на родину, Гайда решился обмануть Колчака и выдал его большевикам. Примечательно то, что адмирала арестовывал штабс-капитан царской армии Нестеров А.Г., впоследствии был также репрессирован большевиками и провел значительную часть своей жизни в советских концлагерях и ссылках. Была поспешно создана Чрезвычайная следственная Комиссия под председательством эсера Чудновского С. Революционный комитет приговорил его к расстрелу, и мертвое тело его было сброшено в Ангару, в заранее приготовленную прорубь. Это произошло в 1920 году, недалеко от Иркутска. Свидетели его смерти отметили, что он гордо и с достоинством принял смерть (впрочем, это отличительная черта гвардейских офицеров старой русской армии).

Поздно вечером того же дня эшелон проехал Омск. Шли двадцать первые сутки их тяжелого этапа. К концу короткого зимнего дня 9 января поезд подошел к Тюмени. Здесь он долго стоял в тупике. Наконец поезд тронулся. Старшие товарищи в Вагоне начали волноваться - следующая крупная железнодорожная станция должна быть Екатеринбургом. С этим городом у белой эмиграции была связана память зверского расстрела царской семьи в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. Петя много читал об этом беспрецедентном акте жестокости - ведь наряду со взрослыми были убиты и ни в чем неповинные молоденькие дочери царя и его больной тринадцатилетний сын - цесаревич Алексей. Петя часто думал, как же могли санкционировать это тяжкое преступление интеллигенты типа Ульянова и иже с ними. Много писалось о личном мотиве - месть за повешенного брата. Петя был твердо убежден, что расстрел детей - это самое настоящее дикое и позорное варварство, которое в сердцах русских людей не должно найти прощения. Запомнился Пете и руководитель этих расстрелов - Яков Юровский. В одной из многочисленных публикаций, посвященных убийству императорской семьи, опубликованных за рубежом, Петя прочитал, что после казни Яков Юровский увез отрубленную голову Николая II в Москву, чтобы Владимир Ульянов-Ленин удостоверился воочию в содеянном.

Наконец поезд остановился на длительное время на станции Богдановичи. Здесь состав почему-то долго толкали с места на место. Когда поезд тронулся, то оказалась, что эшелон уже сошел с транссибирской магистрали. Они ехали по неизвестной железнодорожной ветке, мелькали названия станций: Туринск, Егоршино и т.д.

12 января 1946 года поезд сделал последнюю остановку. Где-то часов в десять-одиннадцать утра их, грязных, обовшивевших, голодных и измученных 26-ти суточным этапом, привезли, кажется, на конечный пункт назначения.

День был пасмурный, шел мелкий снег. Когда открылись двери вагона, Петя прочел название недалеко расположенной станции - Азанка, которое, конечно, ничего не говорила ни ему, ни его несчастным спутникам. Стоя на пороге вагона, Петя успел увидеть плотное кольцо охраны с автоматами, оцепивших весь поезд. Несколько конвойных овчарок устроили настоящий собачий концерт, беспрерывно лая, рвались с поводка. Началась высадка заключенных. Некоторые настолько ослабели, что приходилось помогать им спрыгнуть из вагона в снег. Когда весь поезд разгрузился, а это заняло несколько часов, вконец голодных, замерзших и измученных людей, несколько раз пересчитали и перед тем как тронуться в путь самый старший офицер, очевидно начальник конвоя, произнес те слова команды, которые Пете и его товарищам по несчастью запомнились на долгие годы наизусть: «Переходите в распоряжение конвоя, в пути следования не разговаривать, не оглядываться, с земли ничего не поднимать, выполнять все требования конвоя. Шаг вправо, шаг влево считается попыткой к побегу, конвой применяет оружие без предупреждения. Взяться под руки (или руки назад). Шагом марш!» Вот это Отче наш Петя впоследствии ежедневно слышал в течение долгих 8 лет.

Пройдя метров 500, колонна, у небольшой полянки, запорошенной снегом, была остановлена. Раздалась команда сесть на корточки, более молодые присели, а пожилые и старые вынуждены были встать на колени прямо в снегу. Оглядевшись, Петя увидел впереди немного слева от себя строение с высоким забором и вышками. Через несколько минут из ворот этого строения показалась темная колыхающая масса. Она быстро приближалась, и Петя услышал немецкую речь. Мимо них прошли сотни немецких военнопленных, одетых в разношерстную одежду. Когда последняя колонна немцев удалилась, конвой разрешил им подняться и продолжать свой путь в это строение с вышками . Это был лагерь.