Неисповедимы пути...

...Эти строки,
Как стоны в пустыне
За колючкой
Погибших так рано...
С тех смертельных времен
И поныне
Сердце
В незаживающих ранах...
Нора Пфеффер

Когда готовил рукопись книги «Гнездовье вьюг» к печати, мне попалась подборка стихов Норы Пфеффер, немки по национальности, бывшей узницы Норильлага, правнучки Каталикоса Грузии, опубликованная в журнале «Дружба народов». И невольно подумалось, как много талантливых людей разных национальностей столкнула судьба на этой северной стылой земле...

Помню, несколько лет назад оставшуюся часть отпуска я решил повести на Таймыре и полетел в гости к своему другу, поэту и профессиональному охотнику-промысловику Сергею Лузану на Хантайские пороги, где он в то время работал. Была глубокая осень в пору предзимья, Сергей решил показать мне девственную красоту Таймыра и познакомить меня со своими друзьями, которые работали на других рыболовецких точках Хантайского озера. Мы ходили на водопад Иркенда, плавали в гости к Анатолию Копылову на Кутарамакан, поднимались на вершину горы Гомер, что в конце Хантайского озера.

На обратном пути на лодке заскочили в поселок Хантайское Озеро закупить продукты и горячительного. Когда, уже основательно загруженные, торопились по маршруту на Хантайские пороги, на озере поднялся сильный шторм. Мы только доплыли до середины озера и нас начала захлестывать бортовая волна. Пришлось возвращаться назад в поселок.

Мы перенесли вещи в крайний домик, где нас гостеприимно встретила хозяйка дома, Пани Зося, как она представилась.

Полька по национальности, бывшая узница Норильлага. Мы всю ночь пили водку, слушали ее нехитрый рассказ о своей судьбе и слушали стихи Мицкевича на польском языке. Мог ли я себе представить, что где-то на краю земли в национальном поселке я буду слушать стихи Мицкевича на чистейшем польском языке? Позже выяснилось, что она была в числе тех, кто строил знаменитую Севастопольскую улицу в Норильске, на которой я сейчас живу. Да, неисповедимы пути Господни...

Нора Пфеффер родилась в Тбилиси. Училась в немецкой школе, директором которой в течение двадцати лет был ее отец, пока в одну недобрую ночь 1935 года не арестовали его и мать Норы. И взвалила Нора на свои слабые плечи заботы обо всей семье. Подрабатывала репетиторством, давала уроки немецкого языка и музыки, училась в школе и стояла в бесконечных очередях у ворот тюрьмы в надежде, что у нее примут передачу для родителей.

Поступила в Тбилисский педагогический институт иностранных языков на факультет английского языка и литературы и получила разрешение экстерном учиться на факультете немецкого языка и литературы. А после второго семестра ее вызвал декан и, отводя глаза, потребовал отказаться от родителей. Нора не отказалась. Ее исключили из института, из музыкального училища при консерватории, которое она заканчивала. К концу следующего учебного года, когда великий кормчий изрек: «Дети не отвечают за своих родителей", – Нору восстановили в институте.

За два месяца она сдала экзамены за два года на двух факультетах. А еще через год вышла замуж и родила сына. И тут грянула война.

Мужа забрали на фронт. Мать Норы к этому времени уже вернулась из заключения.

А 19 октября 1941 года всех тбилисских немцев депортировали под конвоем. Норе, как жене грузина, разрешили остаться. И дедушку больного, неподвижного старичка, оставили.

В 1943 году получила известие, что муж тяжело ранен.

Уже билет на руках, чтобы поехать за мужем в госпиталь, но тут умер дедушка, а в ночь после похорон Нору арестовали. Ребенок остался на руках у прислужницы прадедушки, Каталикоса Грузии.

Осудили ее по статьям 58-10 и 58-11 к 10 годам заключения и 5 годам ссылки и лишения прав.

Была она в Мариинских лагерях в Сибири на лесоповале и в Норильском лагере в Дудинке, в тундре долбила кайлом мерзлый грунт... Ссылку отбывала в колхозе Северного Казахстана, пасла телят.

Ее перу принадлежит около 20-ти сборников детских стихов и сказок в стихах, а также лирические сборники.

И это судьба не одной Норы Пфеффер. Сотни и тысячи людей прошли через эту «мясорубку».

Не случайно на мемориальной доске, посвященной узникам Норильлага, на первом Норильском кладбище выбиты строчки стихов:

Здесь отчизны мысль и честь
Выбивали на излете.
Сколько вымерло в болотах –
Никому уже не счесть...

Ю.Бариев

«Норильский мемориал», выпуск 3-й, октябрь, 1996 г.
Издатель: правление Норильской организации Всесоюзного общества «Мемориал» и Музей истории освоения и развития Норильского промышленного района.

На оглавление