Норильский "Мемориал", выпуск 7-8, октябрь, 2015 г.
СТЕПАН ИВАНОВИЧ ХАБЛАК, 1960-е гг
В письмах С.И.Хаблака в музей содержится множество достойных публикации моментов. Мы публикуем только те выдержки из писем, которые касаются Норильского восстания.
Степан Иванович Хаблак - бывший заключённый 3-го лаготделения ГОРЛАГа. Родился в 1911 году в селе Поповка Конотопского района Сумской области. Образование среднее - ФЗУ г. Конотоп, работал на Паровозовагоноремонтном заводе. 23-го июня 1942 года под Харьковом попал в плен. С сентября 1942 по декабрь 1944 был в концлагере на территории Германии. 2 месяца обучался в диверсионной школе, на задании сдался силам Красной Армии. 14 апреля 1945 года в г. Рыбник трибунал 4-го Украинского фронта вынес приговор - высшая мера через расстрел. 17 мая 1945 г. расстрел . заменен 20 годами каторжных работ. 27 сентября 1945 года прибыл в поселок Норильск. Освобождён 05.10.1955 года со снятием судимости и поражения в правах.
...Теперь про жизнь в лагере № 3. Про невыход на работу разговоры ходили по зоне. В нашей зоне было 2 колонны. В нашу колонну входили бригады цемзавода, цеха каменного литья кирпичного завода; во вторую колонну входили бутовый карьер и стройбригады.
Начальником нашей колонны был заключенный Катаев, имя не помню, он по национальности - татарин из Крыма. В один день утром было объявлено: на работу не выходить, объявлено руководителем штаба (фамилию не помню, он работал в конторе цемзавода). В штаб входили бригадиры, но не все, в этот день штабом был предъявлен ультиматум: начальству и надзирателям оставить зону. Они сопротивлялись, но под воздействием штаба и актива з/к, вынуждены были выйти из зоны. Начальник нашей колонны Катаев не дал согласия штабу принять активное участие в восстании, он был изолирован в карцер штабом. На второй или третий день пришло начальство, были и генералы, поставили стол и объявили: кто выйдет работать, того дело будет рассматривать созданная комиссия. Многие вышли. Выходили на кирпичную вахту - так назывались ворота, в которые мы выходили на работу. Была вторая вахта - на бутовый карьер и коксохим. Начальником нашего лагеря был капитан Тархов, заместителем начальника - старший лейтенант Сорокин. Я был рядовым, ходил дежурить на вахту, дежурил с товарищами, чтобы не прошли в зону надзиратели, или чего другого не случилось. Обо всем замеченном мы должны были дать сигнал ударом в подвешенный кусок рельса, который находился у штабного барака, или обо что другое, что дало бы звук, после чего все должны выйти по тревоге и ждать команды. "Змейку" кто придумал - не могу сказать, может, и штабники - из них больше были с высшим образованием, работали в техотделах заводов, такие, как Коровин - он работал в отделе главного механика цемзавода инженером-механиком, даже парализован был - ходил на работу. А пускал змейку" бригадир цемзавода Головко...
Я раньше писал, как вооруженные автоматами солдаты ворвались в зону, обрезали колючую проволоку, забросали дымовыми гранатами, сопротивлялись как могли. Были жертвы, особенно в строящейся бане. когда мы пошли проститься, говорили, 50 человек - они были накрыты простынями, посчитать не было возможности, фамилий всех не знал, кого знал - забыл.
А потом, через некоторое время, нас, несколько человек, перевели в другую зону, около ДОЦ-2, а потом в зону около Медного завода. Я был уже бесконвойным, ходил на работу в ДОЦ-2, цех техизделий, был камневаром, а на цемзаводе - вагранщиком. Потом перевели в зону около ТЭЦ.
Из этой зоны меня освободили 5 октября 1955 года со снятием судимости и поражения в правах...
Да, чуть не забыл про Бориса Шамаева и Воробьева, кроме них, я многих знал в лицо, но фамилии забыл. Главный руководитель работал в конторе цемзавода: ниже среднего роста, плотный блондин, 40 - 45 лет в ^о время было ему; второй - 30-35 лет, выше среднего роста, русый. Он прибыл в наше лаготделение перед забастовкой, прибыл в наш лагерь, вел разговоры с бригадирами и с з/к о невыходе на работу. Наш лагерь был самый спокойный, не сразу решился бастовать. Когда его посадили в карцер, он ругал начальство, призывал не выходить на работу, надзиратели не могли с ним ничего сделать. Ходили слухи, будто начальство лагеря подговаривало Головко, чтобы он сел в карцер, чтобы любыми воздействиями успокоил этого з/к.
Головко не дал согласия, и через день-два лагерь забастовал, карцер открыли,
начальство выпроводили из зоны - оно занимало один барак. При штурме солдатами
зоны этот з/к был одет в военную форму, вернее, черные брюки, гимнастерку хаки,
погоны подделаные, в чине майора. Когда солдаты ворвались в зону, он дал им
команду «Назад!», солдаты отступили, а потом разобрались и пошли на нас,
забросали дымовыми гранатами...
Из письма в музей. Конец 1991 года
...Я находился в дудинском лагере до августа 1948 года. Привели час - несколько человек - на БОФ. Здесь был на разных работах бригадир Павлов, сам был большой, как говорят, «хвилон» - лодырь. Как он стал бригадиром, не знаю. Потом нас, несколько человек перевели в 3-е лаготделение. Меня направили на цемстрой в мехцех слесарем. Здесь закончили стройку, я работал в известковом цехе, потом на вагранке минваты до восстания. Начальником цеха был Коваленко, техноруком - Малиновский, бригадиром - Бизюк Сергей, хороший бригадир, справедливый. После восстания нас, несколько человек, перебросили в лагерь около ДОЦ-2. Был слесарем, кочегаром на стекольной печи и мельником на шаровой мельнице. Бригадиром сначала был Головко, потом Шушковский Леонид - хороший, справедливый. Здесь я и освободился 5 октября 195Б года со снятием судимости и поражения в правах, «Так как не нанёс ущерба государству», - так сказал начальник. Я остался вольнонаёмным. Потом наш цех перешёл на цемзавод в новый цех каменного литья и минваты. И так до ухода на пенсию я был бессменным председателем цехкома и членом завкома и на ДОЗ-1, и на цемзаводе...
После восстания неизвестно куда делся Федоренко, который в 3-м лаготделении был бригадиром, строил баню. Вольнонаёмным работал сантехником, если не ошибаюсь, в 15-м домоуправлении, а вернее, он обслуживал телецентр.
Носили ли каторжане полосатую одежду? Не знаю, не слыхал.
Носили мы одежду, вернее, выдавали нам одежду хлопчатобумажную разных цветов: чёрного, синего, серого, белого. Ватную- зимой, летом - летнюю, но обязательно на этой одежде - бушлате, фуфайке, куртке - краской чёрной, красной или белой - на спине должен быть написан номер личного дела, на брюках тоже, большого размера, иначе конвой не возьмёт на работу и накажут.
Каторжане находились в отдельных зонах...
Из письма в музей. 27.02.1993
...После подавления восстания в зону сразу пришло начальство с цементного завода, известкового и кирпичного. Они стали вести крупные разговоры, пререкания, обвиняя начальство лагеря, стали отбирать на свои рабочие места. В то время начальником известкового завода и минваты был Коваленко, он киевский, мастера: Степанищев, Берёзкин, технорук Малиновский, после был начальником техотдела на кирпичном - бывшие з/к. Инициалы не знаю потому, что для нас существовало обращение «гражданин начальник».
Нас, кто, где работал, забрали на свои рабочие места. Нас объединили с теми, кто вышел по зову начальства лагеря, а более активных увозили, куда - не знаю, говорили, - под Красноярск. И вообще, когда приступили к ликвидации лагерей в 1954 - 1955 годах, я был освобождён (5.10.1955 года) со снятием судимости и поражения в правах, остальные - по отбытии 2/З срока, и только через суд с пометкой о невыезде или с указанием места жительства. Я имел право жить по своему усмотрению. Остальных, кто не попал под амнистию, вывозили под Красноярск (так говорили), а часть оставили в Норильске - в бараке напротив ДОЦ-2 на вольное поселение. Там остались Зарембо Корней и Головко Семён. Он, я думаю, подскажет Вам, много их было в этом гараке, всех не помню...
Турчин Ярослав тоже в цехе каменного литья работал. Он хромал, говорил, что
при подавлении восстания попала пуля...
Из письма в музей. 10.05.1993
...Начальником колонны был з/к К., ранее работал бригадиром в Горстрое и мастером в котельной ДОЦ-2 (деревообрабатывающий цех завода стройматериалов, ещё его называли ДОЗ-1), после его перевели на вольное поселение бригадиром Горстроя. Жена его, Анна, работала в нашем цехе каменного литья и минваты цементного завода...
Вернусь обратно. К. во время забастовки был изолирован забастовочным комитетом, посажен в БУР - карцер. Он не поддерживал забастовку как начальник колонны. Мне после он лично говорил: «Что че, я служил одному богу, теперь перейти к другому?» После его перевели на вольное поселение, работал в Горстрое...
Бригадиры, большинство из них, это - верные слуги начальников -агеря.
Бригадир всегда будет прав за своё жестокое отношение к работяге...
Из письма в музей. 27.07.1996
Норильский "Мемориал", выпуск 7-8, октябрь, 2015 г.