...Однажды к нам в дом ворвались НКВДшники, посбрасывали со стен фамильные иконы, оставив лишь портрет любимого вождя, а когда под наш плач мама начала оказывать сопротивление, один из НКВД ударил маму сапогом в живот. Мама была беременна, родившаяся вскоре девочка умерла. И мы сами каким-то чудом выжили. Пухли от голода, картошки хватило только до половины зимы...
...Из нашего села забрали почти всех мужчин. Угнали сначала зимой в Кежму, а весной на илимках повезли в город. Никто из них не вернулся. В 1946 году рассказывал бывший милиционер, который сопровождал арестованных: «Довезли их до Стрелки, запросили город, куда везти дальше. Им приказали илимки вместе с арестованными утопить. Кто посильнее был, пытался выплыть, но с берега их расстреливали»…
...В начале января нас выселили на улицу, на снег и квартиру заняли. Мать с работы уволили. Все родственники от нас отказались, на квартиру никто не пускал. Так мы с узелками и скитались. Где только мы ни жили и в сарае, и на чердаке, и в сенках, в коридоре и в углу на кухне. Там, где можно было хоть поспать, даже в кочегарке. Постели вообще не было, в чем ходили, в том и спали, тем и укрывались. Я вот сейчас думаю, где мы силы брали? Как пережили? Это ведь не год и не два...
...В октябре забрали и нас, погрузили семьи ранее арестованных отцов в товарные вагоны и повезли. Одежды разрешили взять столько, сколько унесешь. Довезли до станции Ачинск, там обманным путем отобрали детей у матерей и поместили младших в детприемник-распределитель, а старших (с 18 лет) - в тюрьму. Затем нас развезли по детским домам. Многие братья и сестры потеряли друг друга. Был случай смерти совсем маленькой девочки Изольды Редько, которая очень плакала и скучала по маме... Тяжело вспоминать время, как нас везли в детский дом. Ведь мы были взяты в октябре, в легкой одежде, а везли нас в декабре, 200 км от железной дороги до детского дома. Везли навалом в коробах на лошадях. Ноги примерзали к ботинкам, отогревались бегом и опять в короба. Да разве все мытарства и пролитые слезы опишешь!..
...Мне не позавидует ни одна боксерская груша. Я прошел спецлаг. Лагерь с двумя нолями, так их тогда называли. Яду во мне много. Из таких, наверно, Бог кобру делает. Ну вот расскажу один случай. Одна девчонка мне рассказывала, что целый месяц ее вызывали на допрос и ни о чем не спрашивали. Она просто снимала трусы и ложилась. За что ей обещали разобраться. А через месяц этап. Уже в лагере узнает: 58-1а, прямая измена, 58-10, 8, 5 плюс должен родиться ребенок. Она наверняка умерла, от такого не цветут...
...В 60-х годах вели коллектор очистных сооружений в Песчанку за Коровьим логом, и вот экскаватор выбросил наверх ковш, и посыпались из него кости и черепа, все пробитые пулями в затылок. Валенки не сгнили и калоши фабрики "Богатырь". Это место сразу оцепили и приехали в папахах и не стали пускать. А один дед сказал потом, что с 1937 года до самой войны в час или два ночи наверху стрельба была, вот эти мундиры и делали...
...Есть в Томской области Александровский район, а в нем деревня Назино и поблизости Назинский остров, с 1930 года он называется островом смерти. В 1929-30 гг. буксирные переходы тянули по 3-4 баржи, в которых везли "кулаков" из России, с Украины, Белоруссии, со всех уголков страны. Трюмы были забиты людьми, а наверху баржи люди стояли на ногах плотно друг к другу. Потом их меняли местами, так как внизу баржи они задыхались, а наверху их жгло солнце и "ласкала" непогода... В дороге многие умирали, тогда останавливался пароход где-то, выносили трупы и наспех хоронили... Однажды завезли людей и на остров Назино. Высадили их на пустынный остров, поросший тальником, жилья никакого не было, и оставили их умирать голодной смертью. Несколько раз, под охраной, к острову приплывала лодка с ржаной мукой. Охрана боялась голодных людей и близко к берегу лодка не подходила, а мешки сбрасывали в воду, и из воды их вытаскивали истощенные люди и тут же делали в земле ямку, сыпали в нее горсть муки, разводили водой и ели... Но этого угощения не всем хватало, успевал тот, кто был посильнее. Так несчастные умирали под открытым небом, окруженные Обской водой, без жилья и без пищи...
1989 г.