Екатерина Яковлевна Беккер родилась в январе 1938 г. в Автономной Республике
Немцев Поволжья. Ее семья жила недалеко от города Энгельса в деревне Кнанфельд
(сейчас деревня Таловка). Ее родителям - Якову и Амалии Киссельман, как и другим
поволжским немцам в августе 1941 г. было объявлено о том, что их выселяют.
О том, как шло переселение Екатерина Яковлевна ничего сказать не может, но ее мама Амалия рассказывала, что отца и еще десятерых немецких парней сняли прямо с поезда и увели в неизвестном направлении. Ходили разные слухи – в том числе и о том, что их забрали в «трудармию». Слухи рождались потому, что от Якова Киссельмана после расставания с семьей в поезде не приходило никаких известий. И сегодня, спустя семьдесят лет, Екатерина Яковлевна ничего точно не знает о его судьбе. В далекую Сибирь маленькая Катрин (именно так нашу респондентку назвали родители) приехала только с мамой. Конечным пунктом вселения для них стала д. Белая Речка Казачинского района Красноярского края.
На новом месте жительства Амалия и ее дочь поселились в землянке, свет давала небольшая керосиновая лампа. Из Поволжья, кроме вещей, взять ничего не успели. О том, куда направили других родственников, они не знали. Несколько лет спустя выяснилось, что часть родных попала в Казахстан. Мама трудилась в совхозе: садила капусту, картошку, убирала сено и т.д. Кроме немцев в Белой Речке жили представители других этнических групп, высланных в Сибирь: белорусы, калмыки, украинцы и т.д.
Школа находилась в десяти километрах от места жительства семилетней Катрин, и этот путь ей преодолеть было не в чем. Поэтому, учиться не пришлось. Она овладела грамотой гораздо позже – уже, будучи, мамой – когда ходили в школу ее дети. С юных лет работала в совхозе: сено закладывали, дрова пилили.
В 1958 г. Екатерину Яковлевну сосватал молодой немец Иван Августович Беккер, тоже из семьи переселенцев из бывшей АССР НП. Так она переехала в с. Казачинское. Здесь стала работать на кирпичном заводе: стояла на резке, водила вагонетки, выжигала кирпичи. После рождения детей Екатерина Яковлевна стала заниматься домашним хозяйством, воспитывала пятерых сыновей. Помогать было некому: родители мужа жили очень скромно, а мама Амалия ушла из жизни еще в конце 1950-х гг. От Амалии Андреевны у дочери ничего не осталось – жили, говорит, бедно. Главное, что запомнила Екатерина – наказ матери «жить по совести, не обманывать». Недолго прожили и родители Ивана Августовича. Его отец страдал от травмы, полученной в «трудармии».
Екатерина Яковлевна совсем не говорит по-немецки. Шутит, что ее даже немкой назвать сложно, т.к. языка она не знает. Вероятно, жизнь в иноязычной среде, отсутствие круга близких родственников привели к фактической утрате родного языка. Даже вхождение в семью мужа, где говорили по-немецки, не смогло его восстановить. В общении с супругом использовался русский язык, который и для Ивана Августовича стал в Сибири основным, хотя, в отличие от жены, он владел родным языком.
Екатерина Яковлевна прожила сложную жизнь. В 1980 г. умер ее муж, одна поднимала детей. В Казачинском в разные годы погибли двое ее сыновей. Екатерина Яковлевна работала техничкой в яслях и в редакции местной газеты. Однако желания уехать из села на историческую родину, несмотря на все тяготы жизни, у нашей респондентки не возникало, хотя брат мужа и присылал ей соответствующий вызов, после того как в 1990-е г. перебрался в Германию.
В 1980-е гг. Екатерина Яковлевна ездила в Поволжье, куда перебрался один из ее сыновей. Больше всего тогда поразило то, что немецких названий населенных пунктов там не осталось.
Со стороны мужа осталась только одна родственница – двоюродная сестра мужа – Нина Николаевна Сайфулина. Она немного дополнила рассказ Екатерина Яковлевны, хотя много рассказать не смогла. Ее мама – высланная из Поволжья немка, Мария Адамовна Беккер, при жизни мало говорила о жизни на Волге и выселении оттуда. Зато в доме у матери часто собирались ее родственники, говорили на родном языке, пели песни.
Екатерина Яковлевна Беккер сейчас все чаще вспоминает о своем детстве, трудной жизни мамы, оказавшейся в Сибири с маленькой дочерью без средств к существованию. Немецкие корни практически стерлись из памяти, судьба нашей респондентки прочно увязана с сибирским селом Казачинское, где прошла почти вся ее трудная жизнь.
Опрашивала Елена Зберовская
(АБ -примечания Алексея Бабия, Красноярское общество "Мемориал") Десятая экспедиция Красноярского "Мемориала" и ЕПК, Вороковка-Казачинское-Рождественское 2014 г.