1941 года рождения
Первоначально Элла Готлибовна жила в селе Фурманово Энгельского района
Саратовской области. В этом селе проживало только немецкое население, не было ни
слова на другом языке.
Маму звали Шефер Фрида Петровна, работала до переселения в совхозе, выращивала различные овощи на бахчах. Отец- Шефер Готлиб Николаевич так же работал в совхозе. Когда брату было четыре года, он заболел неизлечимой болезнью и мама пошла в больницу его навестить, но тоже заразилась. Оба умерли в 1944 году, когда Элле Готлибовне было два годика. Тогда Фриде Петровне было всего лишь тридцать лет. Отец умер также в 1944 году у трудовой армии.
Сослали в 1941 году, когда Элле Готлибовне было всего лишь два месяца. Переезд не помнит, но знает немного со слов бабушки. Позволили взять с собой вещей не больше двадцати пяти килограмм, собрать все за двадцать четыре часа. В числе вещей они взяли прялку, которая сохранилась до сих пор. Переезд длился много месяцев на товарном поезде в Пировский район, село Троица, где их подселили к семье Усковых. В этом селе проживала целая улица немцев. По воспоминаниям Эллы Готлибовны эта улица была чистая, зеленая. После переезда имущество оставленное на месте жительства не было возмещено. Были документы написанные на отца на возмещение имущества, но бабушка не дождалась и выкинула их.
Бабушка по линии матери заменила Э. Г. умершую мать. Э. Г. вспоминает как они жили вместе с бабушкой и теткой. Взрослые женщины работали на полях, и жили там, бывало, неделями. В эти дни Э. Г. что-то варила, занималась домашними делами. В Троице существовало пренебрежительное отношение к немцам только со стороны старших, пожилых людей. Но ее сверстники никогда не обижали прибывших немцев. В этой деревне все сдавали налоги: яйцо и масло. Одна женщина, которая проживала в этой деревне, за неимением хозяйства не платила налоги. Ее несколько раз садили в тюрьму.
Бабушка Э. Г. всегда ходила во всем черном, в трауре, по нескольким причинам. Первое, и самое главное, это потеря многих родственников, в том числе двое мужей. Еще бабушка часто вспоминала6 какой добротный двухэтажный дом и большое хозяйство они оставили в Фурманове. Там был большой сад и даже корова.
В 1951 году вышел указ о позволении вернуться немцем к себе на родину (АБ –респондентка что-то путает. В 1956 сняли со спецпоселения, но на родину возвращаться было нельзя) Многие тогда уехали. Но у Э. Г. этого не получилось, ведь в семье были одни женщины, и все остались.
Окончив четыре класса в начальной школе, Э. Г. уехала учиться в Беликово интернат-десятилетку, где учились и русские и немцы. Как и в селе Фурманово, в интернате к немцам не было пренебрежительного отношения со стороны сверстников, никто не обзывал Э. Г. «немкой» или «фашисткой». В этой деревне был магазин, в котором покупали учебники, тетради и промокашки.
Так же в детстве у Э. Г. была подруга Зина, дочь купца и купчихи, ей было одиннадцать лет. Очень хорошая семья, добрая, отзывчивая, они относились к Э. Г.как к своей дочери. Гладили по голове, приносили на руках в баню, сами мыли, поили, кормили.
В учебные годы, и не только, Э. Г.была очень бойкой девушкой, и часто проказничала. Например, она с другими девушками часто подвешивала колокольчики на окна домов, и когда дул ветер, звон этих колокольчиков привлекал внимание людей находившихся рядом.
В интернате Э. Г. сперва стала пионеркой, а затем и комсомолкой. Бабушка не хотела чтобы она поступала в комсомол, потому что комсомол ассоциировался у нее в первую очередь с Зоей Космодемьянской, которая отдала свою жизнь за родину. И бабушка боялась что ее единственная внучка, круглая сирота, может поступить так же. И Э. Г. вступила в комсомол тайком.
В 1953 году умер Сталин. В интернате отменили занятия, учителя и дети плакали на линейке где им это и сообщили. Из знакомых Э. Г. не плакала только бабушка. Она просто повернулась и ушла, когда Эмма сообщила ей эту новость. Э. Г. предполагает, что бабушка очень сильно боялась, даже после смерти Сталина, в семье обсуждать различные вещи, все «тихо плакали».
В то время была очень интересная мода, девушки носили платья с рукавами «фонариками» и юбки с клиньями.
В четырнадцать лет бросила интернат, пошла работать в колхоз телятницей. Работали в основном немцы, русские не хотели работать. Зарплату уже выдавали деньгами, но Э. Г. сама никогда не получала деньги, за нее это делала бабушка. Работали в колхозе с четырех утра до девяти вечера. На обед ходили в соседнюю деревню, где было поближе. Передовиков труда не редко награждали.
Проработав пять лет, Э. Г.сбежала в Енисейский район, и пошла работать на
лесоповал, огребать снег. Теплую одежду не выдавали, приходилось покупать самим
на заработанные деньги. Проработала там недолго.
Затем уехала в Абакан учиться на пекаря, и устроилась работать в пекарню в Ворск. Проработала двадцать лет заведующей пекарней. Село стало разваливаться, не было школ чтобы учить детей и они были вынуждены переехать в Новокаргино.
Одним из самых ярких воспоминаний из детства была судьба соседки по имени Шура. Она была очень сильно влюблена в немца Витю, который отвечал ей взаимностью. Но мама Вити была против этого брака. Обе матери решили что Шуру лучше отдать замуж за другого парня, и поехав в соседнюю деревню нашли ей мужа. На свадьбе Шура просила позвать Витю, чтобы попрощаться. Витя собрал чемоданы и сказал матери обидное и колкое что никогда она больше его не увидит, и уехал… на пятнадцать лет. И за это время он поженился и вернулся назад. А Шура после смирилась, муж попался очень хороший, и у них были дети.
Второе воспоминание было портрет матери. Вообще, Э. Г. узнала только в девять
лет, что бабушка на самом деле не ее мать, но не смотря на это до конца Э. Г.
называла бабушку мамой. Она вспоминала, как стоя у портрета матери всегда
плакала, даже порой не зная сама от чего Она говорит, что и в правду
рассказывают что сирот кто-то оберегает, она постоянно чувствовала что кто-то
находится рядом с ней.
Еще она помнит, как однажды один мужчина захотел съездить на родину, посмотреть что стало с оставленным там домом. Не спросив разрешения у властей он уехал, и его из-за этого потом чуть не посадили в тюрьму. Приехав в свои родные края он увидел, что в домах где до депортации жили немцы сейчас живут русские, в том числе и в его доме. Русские увидев этого мужчину вышли к нему с ружьем.
Судьба тети нам тоже известна. Когда всю их семью сослали в Пировский район,
тетя встретила там своего будущего мужа Федора. У него была своя семья в Москве,
сам он был москвич. В последствии, когда Федора сослали в Пировский район с
Власовым, московская семья отказалась от него.
Бабушка Э. Г. дожила до девяносто лет и умерла. До конца своей жизни она помнила свой родной, немецкий язык. Э. Г. не уверенна, но допускает, что возможно у нее была на Сталина обида, так как он губил всех, и немцев и даже русских, за такую плохую жизнь, которая ей досталась.
Опрашивали Мария Пичуева, Ирина Саранова
(АБ -примечания
Алексея Бабия, Красноярское общество "Мемориал")
Пятая историко-правовая
экспедиция, Новокаргино 2008 г.