Иванова Мария Петровна родилась в 1944 году в Казахстане, в селе Бара-куль. Родители - Руди Петр Андреевич (1910 г.р.) и Эмма Кондратьевна Кромм (1911 г.р.) до депортации жили в Саратовской области, в селе Шендорф (Красивое). Отец окончил курсы механизаторов, работал в колхозе, а мама была домохозяйкой, ведь на тот момент у нее уже было пятеро детей, а 6 ребеночка она носила под сердцем. О предстоящей депортации семья Руди знала немногое: собраться нужно было за 24 часа, много с собой брать не нужно, ведь уезжали они месяца на три (так говорили)... Сборы в дорогу были спешными. Эмма Кондратьевна обжаривала мясо и заливала его жиром. Все хозяйство было оставлено – скот, дом. И за него выдали справку с обещанием, что все вернут. Уже в Казахстане частично вернули – отдали несколько баранов. Дорога, со слов родителей, была долгой, иногда поезд останавливался, и пассажиры выходили, чтобы развести костер и успеть приготовить что-нибудь. Семью Руди отправили в Казахстан, в село Бара–куль (Белое озеро), поселили в доме женщины, у которой была большая семья, а муж на фронте. «Для местного населения мы были фашистами, а с домочадцами квартирной хозяйки мы были в очень натянутых отношениях…». Эмма Кондратьевна (мама Марии Петровны) рассказывала о том, что в Поволжье маленьких детей–проказников пугали казахами, говоря, «вот будешь себя плохо вести, придет казах и украдет тебя…». И поэтому немцы очень боялись казахов…Но в селе жили не только казахи, но и поляки, ингуши, украинцы.

Детей в семье было много, из одиннадцати родившихся выжило девять: Фридрих, Роберт, Сельма, Гермина, Роза, Мария, Эльза, Екатерина, Ида). И перед родителями стояла нелегкая задача - накормить, одеть, обуть… И все эти беды и невзгоды семья переживала вместе, сообща…

Отец работал в колхозе механизатором, несколько раз хотели его, кормильца, отправить в трудармию, но то председатель не давал, потому что специалисты нужны были, то ещё что-то… А один раз спас случай: «Работали тогда много, один раз отец пахал поле вместе с напарником и прилег в борозде отдохнуть, а тот не заметил лежащего отца и переехал по его руке, раздробив и сломав кости». Много рассказывала мама Марии Петровны о других депортированных. Например, как одну молодую женщину отправляли в трудармию, несмотря на то что у нее был грудной ребенок, и как сына принесли к ней покормить в последний раз (!) – такое не забудешь. Разве забудется, сколько страху натерпелась двоюродная сестра Марии Петровны, очень красивая девушка, которую хотели украсть казахи; как ночью в метель тайно бежала она со своими родными в другую деревню?

С трудом пережили они первую зиму, а к весне вырыли землянку и переехали в нее, в своем «доме» было проще. Чтобы выжить, ловили рыбу в озере. Печи обычно топили камышом и кизяками. Немцы привезли с собой технологию изготовления вот такого топлива: навоз смешивался с соломой и укладывался в формы, высушивался на солнце.

В соседней деревне Власовке была МТС, и Петра Андреевича перевели работать туда. Вскоре в 1951 году он перевез туда и всю семью. Решили строить свой дом, раньше на такую работу приглашали друзей, родственников, соседей – помогали всем миром. Построили дом из самана, чтобы сделать саманные кирпичи, вырыли большую яму – туда добавили глину, солому, а размешивали эту массу кони. Кирпичи в формах просушивали на солнце, с большим трудом сложили дом, крышу покрыли сначала дерном, а потом железом. «Нас, детей, приучали к труду с малых лет, работы по хозяйству было много, и поэтому девочки составляли график дежурства - кому дома работать, кому со скотом управляться. Но, несмотря на все невзгоды и тяготы быта, праздники отмечались, и как бы тяжело не было родителям, небольшие подарочки они всегда дарили нам. На Рождество обычно бабушка Юстина наряжалась во все белое, закутывалась так, что дети не могли ее узнать, приходила в дом и тоненьким голоском рассказывала стихотворение о Рождестве, потом просила каждого ребенка рассказать стихотворение на немецком языке и давала обычно по конфетке или по прянику. На Новый год в семье тоже существовала традиция - каждый ребенок должен был подойти к двери родителей ранним утром, постучать ногой в дверь и поздравить их с Новым годом на немецком языке, причем, чем раньше поздравишь, тем лучше, обычно родители давали денежку. На Пасху с вечера ставили шапку и ждали с нетерпением, когда же пасхальный заяц принесет крашеные яйца, а утром, проснувшись, дети находили разноцветные яйца в шапках. Праздновали и Троицу: с вечера рвали богородскую траву и раскладывали по комнатам, аромат стоял неописуемый. Но, несмотря на то что жили впроголодь, несмотря на все тяготы, всегда с утра мама варила кофе из ячменя, и кофе пили с молоком, а вечером обычно пили чай».

Всю большую семью нужно было одеть и обуть, и поэтому мама вязала тапочки и пришивала к ним подошвы. Обычно материала покупали всегда много и на всех, поэтому одежда была у всех детей одинаковой, и их называли инкубаторскими. Когда М.П. пошла в первый класс, ей купили кирзовые сапоги и мальчишеское серое пальто, но для девочки это было огромным счастьем, Мария Петровна, надев свои обновки, кружилась по двору.

Эмма Кондратьевна (мама М. П.) как многодетная мать была награждена одним орденом и двумя медалями. «Мама и отец всегда говорили: держитесь своей нации, хоть никто не будет называть фашистом. Старшие сестры вышли замуж за своих (за немцев), а вот я не захотела…» После окончания школы Мария Петровна уехала в Новосибирск и поступила в техникум. Здесь, в Новосибирске, она и встретила своего будущего мужа Владимира. Он окончил институт связи, и в декабре они поженились. Молодая семья отправилась по распределению работать в Енисейск.

Ольга Крушинская. Сибиряки поневоле