Жили в д.Шамы нынешнего Саянского (ранее Агинской волости). Переселились при Столыпине из Могилёвской губернии. У Вальковых были пашни. Работников не было. Собирали зимой в лесу серу. Попадали под раскулачивание, но отдали всё добровольно. Однако кто-то бросил его плуг в Кан, и поджёг гумно. И деда осудили на 10 лет.
Книга памяти: ВАЛЬКОВ Алексей Иванович. Род. 18.03.1881 в д. Секерки Белынской вол.
Могилевской губ. Русский, малограмотный. Из крестьян-середняков. Беспартийный.
Сторож Шалинского совхоза. Арестован 07.08.1938. Обвинение по ст. 58-10 УК РСФСР.
Осужден 27.08.1939 выездной сессией Красноярского крайсуда на 5 лет ИТЛ + 3 года
лишения политических прав. Реабилитирован 09.10.1992 прокуратурой КК.
(А.Б.: или А.Ф.что-то путает, или о первой посадке, 1930 г., у нас сведений
нет.)
Раскулачивал муж маминой сестры, пьяница и бездельник. Приходя в гости, воровал у хозяев картошку. Никчёмный человек.
Дед вернулся во время войны, совершенно слепой. Со зрением у него было плохо с первой мировой, когда он попал под немецкие отравляющие газы (иприт). Но в лагере он ослеп окончательно.
Был репрессирован и дядя - Вальков Егор Алексеевич. за частушку:
Эх, яблочко на четыре части
Надоело жить при советской власти
Он её, может, и не пел, но на него донесла девушка, которую он не любил, а она хотела выйти за него замуж. Он был инвалид (что-то с рукой вследствие энцефалита), но всё равно в лагерь забрали.
Книга памяти: ВАЛЬКОВ Егор Алексеевич. Род. в 1911. Уроженец и житель д. Шамы Агинской вол. Канского уезда Енисейской губ. Из крестьян, малограмотный. Работал в колхозе "Красный Белогорец". Арестован 07.03.1938. Обвинение по ст. 58-10 УК РСФСР. Осужден 19.06.1938 Красноярским крайсудом нв 7 лет ИТЛ. Реабилитирован 20.03.1963 ВС РСФСР.(П-13674).
Егор Алексеевич Вальков (вверху) с семьёй
После освобождения жил в Заозёрном.
После ареста дяди власти всё искали, как бы прицепиться к отцу, Фёдору Алексеевичу, но до посадки дело не дошло. На фронт его взяли только в 1942 году, в 1941 не взяли как сына врага народа. Воевал под Ленинградом, был контужен, потом воевал с японцами. На фронте хотел вступить в партию, не дали, поскольку у него отец и брат репрессированы. Дядя Александр был десантником, пропал без вести. Илья Алексеевич тоже воевал, был ранен в голову, но вернулся.
В семье детей заставляли держать язык за зубами: не смейте слово где сказать. Мать писала на фронт отцу, написала "Жизнь у нас как у Шарика" (имела в виду, что собачья. Письмо вернулось обратно, эта фраза была вычернута. Семья была верующая, все церковные праздники отмечали. В доме была иконка "распятый Христос", так её в подполе закопали в землю, чтобы меньше было зацепок. Потом выкопали и на всякий сожгли, оставили только раму.
На территории Саянского района было много лаготделений Краслага, в частности, в Тугаче. А.Ф. помнит врача Наводного - грузного, умного, большого специалиста. По основной специализации он был гинеколог, но он были и хирургом, и стоматологом, педиатром и много кем ещё. К нему ездили лечиться со всего края. Тогда аборты были платные, по 50 рублей. Однажды он спасал женщину после неудачного аборта. У неё была двойня, одного ребенка спасти не удалось, а второго она доносила. Его потом звали "двадцатипятирублёвый". Наводный женился в Тугаче, обучил жену на медсестру, потом они уехали в Красноярск.
Учитель математики Зайкин Константин Конович, тоже из ссыльных, после лагеря. Маленький, лысый.
Однажды заключённые в Тугаче давали концерт. Это было замечательное зрелище.
Заключённые гибли сильно, зимой не всегда успевали хоронить. Бывали случаи, когда ребятишки натыкались на торчащую из снега руку или ногу.
Урки в лагере как-то наделали деревянных колотушек и написали на них "КВЧ" (культурно-воспитательная часть). Это было во время "сучьей войны" - было избиение этими колотушками.
Был побег с лесозаготовок. Один заключённый изобразил припадок эпилепсии, охранник наклонился, у него вырвали автомат (но не убили, а только связали). Двенадцать человек ушли, остальные не стали. Убежавших настигли уже на границе с Монголией, привезли и бросили у проходной, в назидание. Одного долго не могли найти, и только потом, когда валили сушняк, из одного дупла выпал труп: заключённый смог туда залезть, а выбраться не смог.
Охранники были безграмотными, унижали и объедали заключённых. У охранников всегда была горбуша, которая по тем временам это был деликатес.
Многие женщины забеременели от расконвоированных заключённых. Потом мужья, которые вернулись с фронта, сильно били этих жён. А мать А.Ф. и её сестра были верными.
В Решотах она как-то видела, как заключённые раскачали вагон изнутри.
В лексике тугачинских ребятишек было много лагерных слов.
Когда умер Сталин, подожгли штаб и школу.
О кличках. Семью Вальковых в деревне называли "контрики" - из-за деда и дяди. А до репрессий у семьи была другая кличка - "суслики", потому что, когда дед приехал с Могилёвщины. первым делом вырыл землянку, и только потом построил дом.
Образование в старших классах было платным. 8-9-10 класс: 150 рублей в год. В институте, на первом курсе, тоже платили за обучение - 300 рублей в год (училась в Енисейском пединституте). А потом плату за обучение отменили.
Среди
преподавателей Енисейского педагогического института было много
репрессированных: ректор (математик, ФИО не помнит), историк Хазина Мария
Юльевна. Она жила очень скромно. Питалась картошкой в мундире. В комнате был
только топчан, сбитый из досок, и весь уложенный книгами. На ночь она их
сдвигала куда-то. Ходила в прорезиненном пальто - и осенью, и зимой, и весной. И
в фетровом берете. У неё не было ни семьи, ни детей. Когда её после смерти
Сталина реабилитировали, она уехала в Ейск. И через некоторое время прислала в
детскую библиотеку три тысячи рублей - полторы тысячи на детский дом, полторы -
на библиотеку. Как распорядились этими деньгами, А.Ф. не знает. Студенты всегда
занимали у неё деньги, и она никогда не спрашивала. Кто был совестливее
-отдавал, а кто-то и не отдавал. Она жила во дворе общежития педучилиша по
Рабоче-Крестьянской, трёхэтажное здание. Сам институт был там, где сейчас суд. А
напротив - двухэтажное общежитие.
Поиск
по интернету дал: оказывается, она работала
на кафедре отечественной истории в кемеровском пединституте,
заведовала школой в Кемерово, а во
время войны работала в госпитале.
3 января 1938г. ХАЗИНА Мария Юльевна (р. 1904), зав.
средней школой № 2. Суть дела: Брат Хазиной враг народа, сбежал в 1920г. в
Америку, Хазина имела с ним связь, писала ему письма и получала от него,
последнее письмо получила в 1934 году. В 1931г. получила от него литературу (по
словам Хазиной – бюллетени о подготовке кадров по ряду американских
предприятий). Хазина приглашала и способствовала ему перебраться в СССР.
Парторганизация Хазину исключила из ВПК(б). Постановили: решение парторганизации
утвердить, Хазину Марию Юльевну за связь с братом, врагом народа, и
пособничество ему из рядов ВКП(б) исключить.1023
Хор вёл Ананий Ефимович Шварцбург. Хор был огромный. Когда кто-то соврёт, он говорил "Шедеврально!". Когда его реабилитировали, он уехал в Красноярск. Талантище, человечище. От него веяло культурой, гуманностью, человечностью. Когда он уехал, хора не стало. При Шварцбурге все туда стремились, потом - насильно загоняли.
Был ссыльный Курлянд Владимир, на всех концертах был конферансье. Была жена Будённого, одевалась и держалась очень скромно.
После 1953 года в Енисейске была в ссылке племянница Берия, работала в регистратуре поликлиники. Высокая, светлая (блондинка).
Ссыльные были очень осторожны, молчаливы.
(Кстати, была ещё одна волна ссыльных, во время Олимпиады 1980 года - но тогда сослали шваль - пьяниц, хулиганов)
Была членом партии (искренне), но после одного случая сильно изменила отношение к партии. На каком-то совещании в горкоме был перерыв на обед. Из горкомовской столовой неслись вкусные запахи, но участников совещания туда не пустили, пришлось обедать в кулинарии. После этого случая стала обращать внимание, задумываться.
(АБ -примечания Алексея Бабия, Красноярское общество "Мемориал") Восьмая историко-правовая экспедиция, Енисейск, Подтёсово 2011 г.