Анна
Ивановна Мутовина (в девичестве Гилёва) родилась в 1931 году. Её мать,
Кулакова Катерина Митрофановна (1905 г.р), из не богатых, жила в Забайкалье в
состоятельной семье мужа – отца Анны Ивановны - Ивана Алексеевича Фидурина. Это
была большая семья (8 детей, отец - старший), жили в пятистенном доме, имели
огромное хозяйство: одних только коров насчитывалось 28 голов, также разводили
лошадей и овец, из шкур которых сами шили полушубки. Недалеко проходила граница
с Китаем, торговали и обменивались таврами. После описи имущества (29–ый или
30-годы) отца задержали, но вскоре он был отпущен и бежал с несколькими братьями
в Манчжурию. Остальных членов семьи, в том числе и находившуюся в положении мать
Анны Ивановны, на подводах отправили сначала в Северо– Енисейск (по дороге туда
в сентябре родилась Анна Ивановна), потом на прииск (Леонов).
Отец в это время жил в Манчжурии, семье не писал. После войны был осужден за переход границы на 10 лет. Находясь в заключении, мечтал найти родственников. В конце концов его поиски увенчались успехом, и он стал переписываться с женой. Рассказывал, как они валили лес, как ему разбивало голову сучком, очень плохо кормили и, если бы одна из поваров не подкармливала его, когда он от слабости ползком заползал на кухню, не выжил бы. Анна Ивановна уже жила замужем в Енисейске, а Катерина Митрофановна в Стрелке , когда после 24 лет разлуки он приехал к ней. Видимо, после пережитых обоими несчастий на обиды не оставалось сил, и он открыто переписывался со своим сыном из семьи, появившейся у него в Манчжурии (жена - тоже русская, вскоре после его ареста получила вольную выселку и вышла замуж).
У Катерины Митрофановны была своя история, она тоже успела побывать замужем, так что у Анны Ивановны появились брат с сестрой, но в 37 году забрали прямо с работы отчима (Гилёва Максима), работающего в лесхозе. За свой весёлый нрав и анекдоты он поплатился расстрелом, а Катерину Митрофановну с тремя детьми (младшая дочь новорожденная) вторично сослали в один из приангарских колхозов, в деревню Татарку.
Там особенно много было ссыльных финнов, всех развозили на подселение. Анне Ивановне тогда было лет семь, мама конюшила, младшие целыми сутками находились в яслях, а Анна работала в поле. Пололи так , что кожа на руках «вставала дыбом», косили, сеяли, вершили сами, так как мужчин не было. Семья жила впроголодь, хотя держали корову и поросят, всё сдавали (масло и мясо) на фронт. Когда Анне Ивановне исполнилось 15, рядом, в Ангарске, открылся новый леспромхоз, оттуда приходили «девчонки» купить молока, мама договорилась, и они забрали Анну с собой. Там в мороз катали брёвна, в ичижках – самошитых из свиной кожи и завязываемых верёвками под коленями сапогах. Корову забрали за недоимку, питаться стало совсем нечем, бывало, ели хлеб настолько грубо помолотый, что из него торчали иголки. Анна с подругами жили в бараке с печкой посередине и нарами вдоль стен, с одной стороны мужчины, с другой женщины. Подруга Анны – финночка тогда встречалась с одним из начальников леспромхоза, поэтому их не забрали в колхоз, а вскоре финночка уехала в Стрелку и забрала с собой Анну, стали жить в комнате по соседству с бухгалтершей, была даже, кухня. Работали в колхозе за трудодни, по которым в конце года давали хлеб, муку и мед, так как разводили пчёл. А деньги в первый раз Анна увидела, когда нашла 2 красные тридцатки. Потом всё же стали давать сколько –то под роспись, и знакомый продавец оставлял для Анны немного хлеба и кильки, но и за этим «счастьем» нужно было ходить по 15 километров. Всем Анна делилась с семьёй. «Да, что пережили, не дай Бог» - закончила она свой рассказ, и правда, страшно представить себя на месте тех, кто жил в то время, или, если сказать точнее, выживал.
Мария Шубина.
(АБ -примечания Алексея Бабия, Красноярское общество "Мемориал") Девятая историко-правовая экспедиция, Енисейск 2013 г.