«Лево-правое» сочинительство

Никаких данных о Букиной в деле Жирова не было, к ее аресту и преданию суду Жиров отношения не имел. Откуда Четвериков мог получить такую информацию, неизвестно. Сам Четвериков также не имел к ней никакого отношения, да и обвинялась она как «левая» троцкистка, он же шел как «правый» — бухаринец. Но следователи часто путали левое с правым, так как занимались творчеством, имея за плечами в лучшем случае сельско-приходскую школу. Они хорошо знали, что арестованные совершенно бесправны и расстреливались без всякого суда.

Показания Четверикова Хмарин считал настолько важными, что они были размножены и вложены в уголовное дело каждого из перечисленных в протоколе лиц, разумеется, за исключением тех, которые уже были расстреляны «тройкой» НКВД (Коваленко, Бенинсон и ряд других).

Пойти на очную ставку с Жировым Четвериков категорически отказался, поэтому Жиров был лишен возможности узнать у Четверикова, откуда ему известно о его трехмесячном пребывании в партии эсеров и незаконном прекращении уголовного дела на Букину. Без «подсказки» НКВД Четвериков просто не мог знать этих фактов — ведь личных отношений у Жирова с Четвериковым никогда не было.

Сам Хмарин также понимал, что очную ставку с Жировым Четверикову давать опасно, так как после нее Четвериков мог снова отказаться от своих признаний.

Никаких других документов в деле Жирова не было, Хмарин собрал руководящий состав УГБ, устроил разнос Мурзаеву и Янускину за бездействие, граничащее с вредительством, и потребовал немедленно организовать поиск и оформление доказательств вины Жирова. Он спросил Мурзаева:

— Почему Жирову предъявлено обвинение только по статье 58 за антисоветскую агитацию? Почему не указано где и каким образом он это делал? Вы что, принимаете Жирова за дурачка, которому можно все подряд вешать? А почему ему не предъявлено обвинение в измене Родине, во вредительстве и подготовке терактов? Даю вам в помощь начальников Бейского и Боградского РО НКВД Медведева и Титова, и чтобы через месяц дело лежало у меня на столе с обвинительным заключением. Иначе сами будете отвечать как вредители и пособники Жирова!

Хмарин, однако, понимал, что одним криком и угрозами доказательств не прибавишь. Мурзаев справедливо сказал, что уговорить кого-либо из арестованных дать показания против Жирова почти невозможно. Но Хмарин отрезал:

— Что, у вас в камере нет своих людей? Или вам неизвестно, что Жиров там учит всех подряд не признавать свою вину и таким образом агитирует против советской власти и ее боевого органа НКВД? Возьмите на вооружение опыт с боградским прокурором Баевым, он ведь тоже отказывался от признания, а теперь все сам написал.

Оглавление Предыдущая Следующая