Рассказ очевидца
Биографическая справка
Родился в 1925 г. В начале войны был угнан в Германию, где работал у немца-хозяина. Вспоминая эти годы, Василии Дмитриевич отмечает, насколько уважительно относился к нему хозяин, и как после возвращения встретили его на Родине. Нашли причину, обвинив в воровстве (работал на табачной фабрике – нашли в кармане щепоть табака…). Так вот и попал в Игарский ГУЛАГ, а затем в Ермаково.
Я сам прибыл в Игарку из Красноярска на пароходе «Мария Ульянова». Выгрузили нас в районе Графитки, весной, на льдину, босых, затем уже обувь дали. Никакого жилья не было, сами себе строили. А в Ермаково приехали – там уже было несколько бараков.
Никогда не был с тех пор там.
Вначале, когда не было жилья, жили и по 200 человек, а затем по 30–50 в каждом бараке. Подсобные комнатки при входе в барак – хозяйственные: одни для сушки валенок, в другие впоследствии были поставлены умывальники. Вначале, когда нас привезли, все удобства были на улице, умывались снегом.
Кормили очень хорошо – 900 грамм хлеба на день, большая чашка каши, перловой в основном, или что-то другое. Разносолов особых не было, но кормили сытно. Если выполнишь норму на 150%, добавляли свинину, окорочка, колбасу.
Работал я на строительстве мостов, и выполнение нормы у нас прослеживалось строго, никаких завышений не было. Да и заинтересованность была, ведь при постоянном перевыполнении шел год за три. Вместо семи я отбыл три года. Времени определенного не было. Работали столько, сколько хотели. Норму, конечно, нужно было выполнять, а свыше кто как хотел.
Одеждой обеспечивали, изнашивалась – меняли.
Платили за работу частями, то есть бухгалтерия больше 100 рублей на руки не давала (чтобы не проигрывали в карты – уголовники умели таким способом «изымать» заработок у работяг). Я получал по 3–5 раз в месяц, и у меня была возможность что-то купить в магазине-лавке, который был на территории лагеря, даже вещи хорошие можно было заказать.
За работу, а я считался хорошим работником, неоднократно награждали грамотой. Соберут на работе или в бараке и вручат.
Баня была обязательно раз в неделю. За этим тщательно следили. Питание и баня – это было главное.
В театре были профессиональные актеры. Целые бригады, высланные из Риги, Таллинна.
Постановки или фильмы показывались каждый день. Никаких ограничений для нас не было – хоть каждый день ходи.
В основном, ходили на рыбалку. У нас в бригаде было 32 человека, двоих всегда отправляли за рыбой. К вечеру принесут, а чистить никто не хочет.
В карцер отправляли по разным причинам: потерял валенки (украл кто-нибудь) – сразу туда. Не разбирались, у кого украли, того и наказывали. Отказчиков от работы туда же отправляли. Были такие, и немало.
Ни произвола, ни жестокостей в отношениях к заключенным не было, как принято считать. Расстреливали, был такой случай, но этот человек убил несколь-ких заключенных за ночь, что ж его благодарить за это?
Были при мне случаи бегства, но сами и возвращались. Куда бежать – болота, гнус! За побег, было, жестоко наказывали: поймают, разденут и голого привяжут, пока гнус до смерти не заест. Выдерживали только часа 2–3.
В зоне, кстати, мало кто находился, только хозяйственные работники. Из зоны всех до последнего надзиратели выгоняли, даже если врач говорил о постельном режиме.
Эпидемий не было. Болели, в основном, простудой.
Собаки из охраны специально готовились против человека. К людям их выпускать нельзя было – разорвут в лохмотья, страшные звери были. А потом, после закрытия лагеря, их расстреляли.
Барабанова приходилось видеть. Отзывы только хорошие, плохого ничего.
Еще, когда лагерь был в Игарке, из постельного белья нас почти ничем не обеспечивали. Хотя был такой случай, когда я, работая на машине, вывозил хлам на отвал, увидел матрасовку из новой ткани. Разрезал – а там новые верблюжьи одеяла! Обеспечение, видимо, было хорошее, но до лагерей не доходило – разворовывалось.
В жизни никто мне никогда не вспоминал об этом. Хотя, когда хотели наградить орденом, в завкоме Лесопильно-перевалочного комбината спросили меня: «Был ли в местах заключения?» и, узнав о 503-й стройке, сказали: «Отходи».
Записано группой «Поиск», 2002 г.
Из дневника экспедиции в Ермаково
группы «Поиск» (руководитель Т.Г. Забрыгина),
школа № 1 им. В.П. Астафьева, 2003 г.:
… Группа пошла к баракам. Вскоре мы находили деревянные маленькие «дома». Это мы дошли до собачьего питомника. Там всё осталось, как и было. Будки, чашки, цепи, солома в будках. Рядом с ними стояла какая-то деревянная постройка. Мы отправились дальше.
Фото Алисы Ридель.
В начало Пред.страница След.страница