Он, наверное, чувствовал, что вот-вот
судьба его должна измениться. Свежие ветры
перемен веяли над страной. Только все чаще
острая боль схватывала сердце. 17 июня 1955
года он бессильно склонился на
диспетчерский стол. Это было в леспромхозе
села Машуковка Тасеевского района
Красноярского края. Умер от паралича сердца
белорусский писатель, человек самобытного
дарования — Борис Микулич. Его похоронили
на сельском кладбище, вдали от родных мест...
В Машуковке прошли последние пять лет его жизни, здесь писатель напряженно трудился, вел дневники, дорабатывал рукописи ранее написанных произведений. Исключительные условия существования не смогли сломить этого человека, внешне похожего на любимого им Блока.
Борис Михайлович Микулич родился в 1912 году в Бобруйске. Рано лишившись родителей, он сполна хлебнул лиха, но уже пятнадцатилетним школьником опубликовал свои первые рассказы. Литературу юноша любил самозабвенно, она стала делом его жизни. Обладая удивительной работоспособностью, Б.Микулич с 1931 по 1936 годы написал несколько сборников рассказов, повести «Наше солнце», «Окраина», «Дружба», множество рецензий, статей и других произведений.
Осенью 1936 года по ложному обвинению Борис
Микулич был арестован. Почти год длились
бесконечные допросы. Позже в своем дневнике
он запишет: «Во-первых, мне инкриминировали
участие в какой-то фантастической и мало
осязаемой троцкистской организации.
Оказалось, что по возрасту это не
увязывается... Отпало. Затем — шпионаж в
пользу Польши. Но здесь действительно
нельзя было найти какие-нибудь связи.
Отпало и это. И что же? Однажды ночью
следователь Сотиков сказал мне: «Вы, Борис
Михайлович, действительно ни в чем не
виноваты». Я резонно заметил: «Тогда пишите
определение о моей невиновности, и баста». «Нет,
вас передадут другому следователю,
применят всякие методы, мне жаль вашей
молодости!».
Но Микулич не пошел ни на какие компромиссы с совестью. Уже на суде ему обещали уменьшить срок наполовину за признание вины. Отказ — и десять лет лишения свободы.
Через все мыслимые и немыслимые испытания прошел Микулич. Он выдержал все и сумел остаться человеком, личностью. Лишь в 1946 году увидел он родной Бобруйск. Днем работал в городской библиотеке, а потом, вернувшись домой в маленькую комнатушку, писал. Писал долго, порой до глубокой ночи. Он торопился, словно чувствовал, что ему многое надо успеть сделать. Задолго до XX съезда им была написана «Повесть для себя» (первая часть ее опубликована в журнале «Неман» № 3 за 1987 год). Это — страстная исповедь, это — искреннее стремление разобраться в происходившем в стране. Вспоминая пережитое, Б.Микулич писал:
«...Я очень жалел, что нет сапог, в условиях сибирских лагерей — это самая универсальная обувь. Конечно, за десять лет можно было бы сделать сапоги. Но нужно было бы поступиться принципом и дать взятку, как делали (и делают) многие. Худо ли, хорошо ли, но мною всегда овладевала душевная дрожь, когда сталкивался с этим страшным явлением — взяточничеством. Есть и теория — десятки выживают только потому, что можно «доить» сотни. Худшие рабские, капиталистические элементы внедрились здесь, расслоили арестантскую среду на «плебеев» и «париев», на «работных» и «аристократов», «придурков». Вопреки директивам, приказам и законам установились свои внутренние законы, по которым живет лагерное сообщество, и в сущность их никак не могут проникнуть руководители, сколько бы они ни прилагали усилий. Я ухожу отсюда таким же бедным (материально), как и пришел, но знаю, что не найдется ни одного человека, который бы помянул меня худым словом и назвал бы вымогателем. Найдется, конечно, немало людей, которые скажут обо мне — чудак».
Так в тяжелейших условиях не гасла в нем жизнь, мысли были о будущем, о литературе. Вот почему, выйдя в первый послевоенный год на свободу, Микулич так много успел написать за предельно короткий срок (хотя почти ничего тогда не было опубликовано). В апреле 1949 года его снова арестовали. Приговор: вечная ссылка в Красноярский край. Борису Микуличу не удалось дожить до своей реабилитации три месяца. Скромный памятник поставлен на его могиле. Но главное — уцелели рукописи. И они сегодня становятся книгами. В белорусском республиканском издательстве «Мастацкая литература» недавно выпущен большой том его избранных произведений. Готовятся к публикации остальные части «Повести для себя». Новые горизонты открывает эпоха гласности.
В этом году Б.Микуличу исполнилось бы семьдесят пять лет. Немного отпустила ему жизнь. Но многое он успел сделать и еще больше мог бы сделать.
Ю.Комягин,
участник I Белорусского совещания молодых
критиков
«Красноярский рабочий», № 227 (20618), 30.09.87