(в память о Корсунской Галине Анисимовне)
С кем из старожилов поселка я ни бываю на поселковом кладбище, всегда после посещения дорогих могил родных и близких обязательно идем мы постоять, хоть немного у скорбного холмика с невысокой реденькой елочкой за старой оградкой. Прошлым летом здесь роскошно цвел, полыхал ярким пламенем дикий сибирский пион, посаженный чьей-то заботливой рукой.
Это могила бывшей революционерки-подпольщицы, первопечатницы газеты "Искра" Корсунской Галины Анисимовны. Последние четырнадцать лет жизни (с 1950 по 1964 год) она с мужем Анастасиным Иваном Григорьевичем (тоже бывшим революционером) проживала в нашем поселке.
Попали
они сюда, в Сибирь, не по своей воле. Наш
поселок в 60-е годы был местом поселения
репрессированных в период культа личности
Сталина. Отбывал поселение и Анастасин Иван
Григорьевич, к нему в Сибирь и приехала
Галина Анисимовна (в свое время Анастасин И.Г.
был реабилитирован, и как имеющий большие
заслуги перед Родиной стал получать
персональную пенсию республиканского
значения, Галина Анисимовна получала
персональную пенсию союзного значения).
Я была лечащим врачом Галины Анисимовны, хорошо знала эту семью, часто бывала в маленьком их домике, стоящем неподалеку от больницы. Около дома росла пышная рябина, которая обильно цвела весной, а осенью сплошь была усыпана тяжелыми оранжевыми гроздьями. В комнате стоял шкаф с книгами, на многих из которых были дарственные надписи их авторов. В доме всегда было чисто и уютно.
Восхищало и по-хорошему удивляло какое-то необыкновенно трогательное и нежное отношение супругов друг к другу. Видимо, немало пришлось пережить этим людям, знали он цену истинной дружбы и неувядающей с годами любви. То ли из-за скромности, то ли болезнь не располагала к откровенности - Галина Анисимовна мало рассказывала о себе, но то, что рассказывала, потрясло и казалось необыкновенным. Может быть, потому и не любила Галина Анисимовна откровений: слишком уж несовместимо было ее прошлое с тем поначалу унизительным положением, в какое они с мужем были поставлены. (Лишь много позже я прочитала о Галине Анисимовне Корсунской в учебной газете факультета журналистики МГУ от 21.12.1960 года за №21/178, выпущенной к 60-летию газеты "Искра", в книге К.Н.Терновского "Революционная мысль, революционное дело", в журнале "Каторга и ссылка" 1925 года и др.)
Интересная биография этой женщины! Вот что она рассказывала о себе: "Родилась я в 1880 году. Жизнь была очень тяжелая, работать стала с детства. Работала на табачной фабрике (с тех пор, наверное, и подорвала свои легкие), на спичечной фабрике, а затем в кустарной швейной мастерской. Рабочий день был по 16-18 часов. В 1898 году вступила в РСДРП в г.Екатеринбурге. За участие в организации забастовок среди портных хозяева предприятия объявили мне бойкот, пришлось уехать в г.Харьков. Там тоже поступила в швейную мастерскую, продолжая активно участвовать в работе с.-д. организации. В 1901 году харьковская организация РСДРП направила меня в г.Кишинев на работу в подпольную типографию. По приезде туда я узнала, что типография организуется по инициативе Владимира Ильича Ленина. Оборудование типографии в основном было уже закончено: печатный станок, шрифт, столы, шкаф для хранения отпечатанной литературы. Вскоре подъехали все остальные работники типографии: Л.Радченко, Н.Шац и д.р.
На нас всех произвело странное впечатление помещение в особняке из трех комнат с кухней и тремя окнами на улицу, и все это напротив "жандармского управления. Мы привыкли подпольную работу проводить где-нибудь на окраинах города, в трущобах, в подвалах, а тут - на самом видном месте! Но впоследствии мы убедились, что этот смелый прием оправдал себя. Для соседей по дому роли наши распределены были следующим образом: Гольдман - хозяин квартиры, коммивояжер, Мария Радченко - его жена, домашняя хозяйка, я - прислуга и нянька, Л. Радченко - квартирант, работник банка, Шац же жил на другой квартире. А в действительности Шац - наборщик, метранпаж. Л.Радченко и я - печатали, Гольдман - корректор, вел снабжение, переписку с заграницей, ездил за границу к Ленину. М.Радченко занималась отправкой литературы на конспиративную квартиру. Обычно перевозили мы ее в деткой коляске -внизу литература, а сверху ребенок - сын Гольдмана. Долгое время никто ничего не подозревал.
Кишиневская нелегальная типография просуществовала 11 месяцев и все же, несмотря на строжайшую конспирацию, была раскрыта, а мы все арестованы. Следствие по делу типографии продолжалось около полутора лет, затем все мы были осуждены на вечную ссылку в Сибирь. Я была направлена в Канскую область Енисейской губернии, откуда через шесть месяцев бежала за границу - в Женеву. Там я встречалась с Владимиром Ильичом. Он очень интересовался подробностями организации и работой типографии, арестом и судами над ее работниками. Судьба арестованных товарищей его сильно волновала. Когда я рассказывала Владимиру Ильичу, что наша первая квартира помещалась, что называется, под носом у жандармского управления, он долго и от души смеялся, одобряя смелость и находчивость организаторов типографии.
В Женеве я пробыла до 1905 года и вернулась в Петербург 17 октября 1905 года. В 1906 году снова, арестована в Нарве в тайной типографии Петербургского комитета. После двух лет предварительного заключения получила шесть лет каторжных работ, которые и отбывала полностью, сбежать оттуда не удалось.
После этого вступила в Бакинскую подпольную организацию, но меня выдал провокатор. Вплоть до Октябрьской революции скиталась по тюрьмам, и только после революции была освобождена и направлена на работу в Оренбург. Здесь по всем оренбургским степям пришлось путешествовать, налаживать новую жизнь. Там встречалась с Дзержинским. В Москву вернулась в 1918 году".
Работа в детстве на табачной фабрике, а в дальнейшем каторга, ссылки, тюрьмы, бесконечные скитания окончательно подорвали здоровье Галины Анисимовны, в наш поселок она приехала старым тяжелобольным человеком. Медицинские работники нашей больницы делали все возможное для облегчения ее страданий.
Где-то в 60-е годы, еще при жизни Корсунской Г.А., демонстрировался документальный фильм о работе подпольной типографии в Кишиневе. Очень жаль, что до нашего поселка этот фильм не дошел, но некоторым подтасовцам посчастливилось видеть его в Красноярске. По приезде они рассказывали, что видели молодую Корсунскую, как она возила ребенка по улицам Кишинева. Очень бы хотелось посмотреть по телевидению этот фильм и узнать больше дополнительных подробностей и о работе кишиневской подпольной типографии, и о нашей Корсунской Г.Д. Возможно, этот фильм сохранился в архивных фильмах М.Роома, он был знаком с семьей Корсунской Г.А. и Анастасина И.Г., всячески поддерживал их в трудные дни, высылал из Москвы лекарства и пр.
Сохранилась интересная фотография, предположительно начала века, на которой изображены очень молодые Корсунская и Анастасин в кругу других товарищей (всего 15 человек). Кто они такие, каков их вклад в революционное движение какой это год - помогут определить работники музея им.В.И. Ленина в Красноярске, куда передана сейчас эта фотография.
Еремеева Л.С.,
пос.Подтесово,
Красноярский рабочий 05.05.88