Моя эвакуация из Москвы в Энгельс

Оказывается меня всё таки ждали, только не знали когда я явлюсь, о моём выезде из Москвы сообщила телеграммой тётя Малюша. Здесь на Волге я почувствовал, что война сюда ещё не пришла: освещение не выключается, пока ещё не введены продуктовые карточки (это в конце июля), в продаже белый сдобный хлеб, по вечерам в парке танцы. Единственное в чём пока показала здесь себя война, то это раненные солдаты в госпиталях, организованные в школах.

Война свела всех родственников по маминой линии в одно место - в Энгельс. Первый этаж 2-х этажного каменного дома в 3 окна полностью занимали «Вагнерские»: бабушка (мать моей мамы), тётя Эрна (сестра мамы, директор школы №13), дядя Коля (муж т.Эрны, убеждённый коммунист, работал в министерстве просвещения Немреспублики, учитель), дядя Витя (брат мамы, директор мельницы), тётя Маруся (его жена, библиотекарь), Нинель (дочь дяди Вити, школьница, 1930 г.р.), моя мама (учительница, 1898 г.р.), Минна (сестра мамы, учительница, 1919 г.р.), Люся (дочь тёти Эрны, фельдшер, 1919 г.р.), Анвер (сын тёти Берты, арестованной в 1938 году в Баку, 1930 г.р.), дядя Володя (брат мамы, находился в Саратовской неврологической больнице), дядя Коля (брат мамы, судостроитель, находился в Саратовской неврологической больнице, 1923 г.р.) и я-Лео (окончивший 7-й класс, 1926 г.р.). Вот такой «колхоз» оказался в августе 1941 года под крышей в Энгельсе у «вагнерских» и ни кто не думал, что здесь нам осталось жить всего несколько недель. В одну из поездок в Саратов я сдал документы в станкостроительный техникум, выполнив тем самым пожелание дяди Карла и согласие «совета» родственников; воспользовался правом поступления в техникум как отличник без вступительных экзаменов.

На оглавление На предыдущую На следующую