Гуренев Николай Тимофеевич. Десять лет за слова: «Где наша авиация?»

Участник Великой Отечественной войны, воевал под Москвой и Ржевом. Участник парада в Москве 7 ноября 1941 года. Осужден по 58-й статье в 1942 году, отбывал срок наказания в Красноярском крае. С 1945 года — заключенный 4-го лаготделения Дудинки. Ветеран труда. Почетный житель Дудинки. Живет в г.Братске

Родился в 1923 году на Дону в казачьей семье. Все пятеро братьев воевали. К началу войны я закончил десять классов. Все мы были комсомольцами, сразу пошли в военкоматы проситься на фронт. Шли по степи, калмыки помогали, кормили, на верблюдах подвозили. 15 октября погрузили на пароход, везли до Ульяновска, затем в теплушках — до Магниторска. Набирали 249-й отдельный лыжный батальон. Выдали нам новые белые полушубки.

4 ноября 1941 года привезли в Москву. Помню, что был сильный ветер, запомнился огромный плакат «Родина-мать зовет». 7 ноября шли по Красной площади. Хотелось крикнуть Сталину: «Мы победим», чтоб не волновался.

Были бои жестокие под Ржевом, третий раз город брали. Горячий был, молодой, только девятнадцать лет исполнилось. Комбату кричу: «Где наша авиация?». А он: «Контра!». Повели меня в особый отдел. Потом был военный трибунал. Десять лет дали. Судили по 58-й статье. Было это в августе 1942 года...

За спиной к этому времени были две похоронки, бои под Москвой, Калининский фронт, где в боях за деревню Карповку наградили орденом Красной Звезды. Был ранен, лежал в госпитале, сбежал на передовую, а когда вернулся, госпиталя не было, танки немецкие прошли, все проутюжили. Спаслась только медсестра. Так домой ушла первая похоронка.

Потом было второе ранение. А случилось это так. Бросил противотанковую гранату в амбразуру, а там снаряды оказались. Меня и накрыло. Произошло это 2-3 мая 1942 года. Накануне мне выдали новые сапоги. Они меня и спасли. Дед с бабкой решили снять сапоги, а я зашевелился. Было это под Ржевом. Так родные получили вторую похоронку на меня. Старики в землянке выходили картофельным крахмалом, я семь дней у них пролежал, а потом они оттащили меня в госпиталь. Дали старикам мешок сухарей, махорки, ведро с солью. Старику за спасение бойца выдали орден Красной Звезды. Через пятнадцать лет поехал я в ту деревню, нашел дочь стариков и внучку…

Из-под Ржева оказался в Красноярске. 9 октября 1942 года погрузили на баржу и повезли примерно около 1900 человек, затолкали всех в трюмы. Перегруз был на четырнадцать сантиметров. Тяжеловес упал в воду. Уголовники захватили винтовки, стрельба пошла. В живых осталось всего 48 человек. Все потоплено было. Привезли еще один этап в тысячу человек. Оказался я в селе Предивном Красноярского края. Там и победу встретил. Все ликовали, обнимались, плакали.

В 1945 году на пароходе «Орджоникидзе» привезли меня в Дудинку, в 4-е лаготделение. Контора 4-го лаготделения находилась там, где была контора управления торговли. Жили мы на судоверфи, ремонтировали баржи. Это был большой поселок, правда, каждое лето он затапливался с началом ледохода на Енисее. Работали мы и на лесозаводе. Осенью катали из реки Дудинки бревна, таскали их бревнотаской, пилили доски зимой для Красноярска.

Расконвоировали меня в 1956 году, сразу после реабилитации.

Поселился я в пригородном совхозе. Там работал бригадиров овощеводов. В совхозе было большое парниково-тепличное хозяйство: выращивали редиску, картофель, свеклу, капусту. Совхоз получал грамоты ВДНХ начиная с 1945 по 1957 гг. В 1957 году на Таймыре перестали заниматься овощеводством.

Последние пятнадцать лет работал в СУ «Портстрой». Оттуда и ушел на пенсию.

Записано в Дудинке в 1994 году

Таймырский окружной краеведческий музей
Фонд культурных инициатив
(Фонд Михаила Прохорова)
2006 г.

На оглавление На предыдущую На следующую