Федор Романюк. Мысли и воспоминания
Изменяя структуру быта старого общества, вытесняя христианскую нравственность, коммунизм вводит в жизнь общества свою мораль. Каковы требования этой морали и фактические показатели, реальные плоды коммунистической морали. Каким общество стало в результате сорокалетнего, самого интенсивного внедрения этой морали в жизнь современного советского общества? Требуется так называемая гражданская сознательность, недопущение хищения соц.собственности, убийства, неподчинение власти, уклонение от взносов налогов, изнасилование женщин, грубое хулиганство, отъявленное пьянство. Вот почти и весь цикл положительных качеств, требуемых от члена коммунистического общества. Ни в кино, ни в школе, ни в печати вы не услышите ни одного слова о любви. И не удивительно. Любовь - Бог, коммунизм - сатанизм - гордыня - плоть - материя. Любовь же - это Св.Дух. Теперь не пропагандируется любовь ни друг ко другу, ни детей к родителям, ни участие во всяких человеческих страданиях, в несчастиях, в болезнях. Сколько горя, сколько слез, сколько всякого рода несчастий и ко всему этому коммунизм-сатанизм холоден и равнодушен. У него другая работа - внешняя. Ищи хлеба, ищи мяса, сала, ищи зрелищ, ищи славы, чтобы тебя хвалили, не тебя - заурядный член общества, а того кто на тебе едет и тебя подхлестывает, кто тебе не хочет дать никакой вольности, кто тебя связал путами по рукам и ногам, кто тебе не дает даже подумать о том, что тебя ждет, подумать о твоей совести и о ея требованиях. Советского человека давят, каждый день обязывают, навязывают нормы, проценты, достижения Он собой не владеет, он отдан другому. Над ним другой хозяин: бригадир, зав, директор сборщик. Если же ты остался верующим - тебе сугубая тягота: тебя стыдят, высмеивают, требуют, чтобы детям ни слова не говорил о Создателе, чтобы не пускал в церковь, чтобы дети не носили крестиков.
Какой иронией и сарказмом звучат рай-собес, рай-исполком, рай-совет. Рай - символ счастья, в советской действительности это слово говорит не о счастье, а о противном. Но разве найдется слово, которым можно было выразить все горе, весь грех, всю нечисть того уклада, в который вринули русский и с ним и другие соприкосновенные с ним племена и языки безбожная революция. Теперь ею уже все пресытились. Теперь уже никто не ищет ни земли, ни свободы. Пресытились. Сорок четыре года работали, выполняли пятилетки, будучи подстегиваемы, в четыре года и того менее. Подписывались каждогодно на заем, чтобы потом услышать, что государство объявляет себя банкротом, что займы не будут погашены. Были воскресники, субботники, соревнования, обязательства и все прочее советское, что всем уже до тошноты опротивело. Жизнь воссмердела пьянством, блудом, развратом, абортами, многоженством и хулиганством. А совещания, собрания, съезды, заседания, говорильня, переливание из пустого в порожнее не только не прекращаются, но даже возрастают в числе. Вся страна наполнилась пустословием. В стране нищета, слезы, а на страницах газет все, как дураки смеются, зубы скалят. Печать страны в жизни смеется, иронизирует. Вот что значит монополия в печати. Черное называют белым и белое печатают черным - читай, плюй да читай. Напишешь опровержение, и не только не напечатают, но еще тебя посадят, это назовут вылазкой врага. Вот вам воспевавшиеся до захвата власти лозунги: "Братство, любовь и свобода" и сколь карикатурное в безбожном самонадеянном осуществлении. Не даром мудрая поговорка говорит хотя бы тем же большевикам: "не хвались, идучи на рать", а с рати, пожалуй, тебе и не вернуться. Бог не допустит.
Оглавление Предыдущая глава Следующая глава