Натан Крулевецкий. Под пятой сталинского произвола
Куда же дальше бежать? Три попытки избавиться от волчьего паспорта закончились неудачей. Попытаю еще счастье на Западе, поеду к себе на родину, там что-то обещали. Кстати, надо и дом продать, судейские крючки как ни вертели, вынуждены были в конце концов признать мое право на дом.
В Барановичах я получил письмо к нач. паспортного стола в Несвиже. Получив письмо, он дал согласие, и я ему вручил 1000 руб., обещав уплатить еще столько, сколько потребуется. Он предложил мне потерять паспорт и подать заявление об утере, на основании чего он сделает запрос по месту выдачи паспорта. А мне надо позаботиться, чтобы ответ на запрос прибыл чистый. Вот и завелась переписка и выжидание ответа, которые длились три месяца и выжали из меня последние соки.
Я написал своим знакомыми в Ванновку и выслал им деньги, чтобы они обеспечили чистую справку. Когда прошел срок, необходимый для обращения корреспонденций, я начал беспокоиться и нервничать. Через день я бегал в паспортный стол справляться, не получен ли ответ. Там я простаивал целый день в очереди только за тем, чтобы зайти в кабинет нач. и получить ответ, что ничего еще не получено. С кабинета начальника я отправлялся на почту, телеграфировал и запрашивал почему не шлют справку. В этом и заключалась вся моя деятельность в течении трех м-цев. Вначале я мог читать и за книгами забыться хоть немного. А потом уже нехватало терпения и для книги и я себе места не находил.
Эта трепка нервов еще дополнялась условиями жилья. Вначале я жил в Барановичах без прописки. Прописаться в областном городе с моим паспортом нельзя было. И ночлег мне предоставили через большое одолжение. Мои хозяева были из-за меня в постоянном страхе. Часто просыпались ночью и подымали тревогу из-за малейшего шороха. Я хватал одежду под мышку и выскакивал в окно, а там дожидался, пока все успокоится и меня позовут. С целью конспирации мне не стелили никакой постели, а укладывали в детской кроватке, куда не вмещались ни голова, ни ноги. Я спал, как в поговорке сказано: “он спит без задних ног”. Вернее, я вообще не спал. Дом был наполнен блохами и они нападали на мня целыми стаями, я корчился от укусов всю ночь.
Вскоре я спасся от блох и “прокрустова ложа”. Чтобы потерять паспорт, надо предварительно где-то прописаться, ибо паспортные данные, записанные в домовой книге, служат тогда единственным доказательством, что я действительно живу на свете и кто такой есть я. Пришлось переехать в район, в Несвиж и там прописаться. Как я там попал в новую квартиру, я не помню, зато помню очень хорошо, что попал в страшную беду, из огня в полымя.
Хозяин моей новой квартиры недавно вернулся из Колымы, из тюрьмы. Дом он недавно вернул себе через суд. Дом был совершенная развалина. Хозяин еще не работал и не смог заготовить топливо на зиму. А зима выпала свирепая, какие редко бывают в тех краях. Два месяца я спал не раздеваясь и ни разу не согревшись как следует. В доме была страшная нищета, ни лишнего одеяла, ни лишней тряпки, чтобы укрыться. Было грязно и неуютно. Питался я очень скромно, но мои хозяева были еще голоднее меня, и они запускали руки в мой горшок и вытаскивали последние куски. Все в этом доме вызывало во мне брезгливость и отвращение, но уйти я не мог, пока не разрешится вопрос с паспортом. Без паспорта я могу выписаться со старой квартиры и вписаться в новую.
Это жуткое жилье заставило меня с сожалением вспоминать жилье, покинутое мной в лагере, где моя постель была куда удобней и чище. Все мои невзгоды отошли на задний план, все мои меры к спасению опротивели мне. Я думал только об одном как бы снова заиметь чистую, теплую, собственную постель.
Среди арестантов бытовала легенда, как один арестант вышел на свободу. А там не принимали его никуда на работу, нигде не прописывали и ночевать никуда не пускали. Человек дошел до отчаяния, устал от борьбы и вернулся к тюремным воротам и стал умолять, чтобы его приняли обратно в тюрьму. Меня также до того допекло, что я решил вернуться в Ванновку, хотя и знал, что это может кончиться арестом. Я устал скитаться как бездомная собака, и меня потянуло к старому пепелищу.
Последним толчком к отъезду была телеграмма от фотографа, призывающая меня немедленно приехать. На вокзале он меня встретил и рассказал, что он не может ждать больше ни одного дня. Как мы с ним условились при расставании, он должен был работать и дожидаться меня, пока окончу свои паспортные дела, чтобы нам потом уехать вместе. Но вот уже две недели как его снова выследили и пришли за ним на квартиру. К счастью, его как раз не застали дома. Его предупредила жена, и с тех пор он не ночует дома, снова на нелегальном положении, а посему и работать не может. Мне его положение показалось опасным, и ему следовало немедленно убраться из Ташкента. На семейном совете мы решили, что он должен уехать на время в захолустье, лучше всего в ту дыру в Сибирь, откуда я выбрался. Там и глухо и работа есть.
Порешив так, он ушел на свою нелегальную квартиру, а я поехал к нему на квартиру, надо было отвезти туда чемодан с материалами, которых я закупил для него в Москве. По пути к нему со мной случилось приключение. Воистину, где тонко там и рвется. Я вышел с вокзала со своими чемоданами, вскочил в пустой трамвай который должен был за углом повернуть обратно. Вслед за мной заскочили еще два субъекта. Я на них не обратил внимания, кондуктор завел со мной разговор о билетах. Я ей выразил свое удивление, зная что на этом завороте никогда билетов не берут. И вдруг я увидел, что один из моих чемоданов исчез вместе с одним из субъектов. Я сразу сообразил, что кондуктор с ними заодно, что он со мной заговорил, чтобы отвлечь мое внимание. Рассчитывали они что я брошу второй чемодан в погоне за первым. Второй субъект был наготове, чтобы подхватить его. Но я подхватил чемодан сам и потребовал от кондуктора остановить трамвай. Кондуктор не шевелился, тогда я сам ухватился за сигнальную веревку, остановил трамвай. Соскочив, я увидел вдали субъекта с моим чемоданом, но между нами шел другой трамвай и он собирался вскочить в него и удрать от моего преследования. Но я не растерялся, встал на пути и остановил трамвай. Потом обежал его кругом и увидел, что на задней площадке повис субъект с моим чемоданом. Я подбежал, рванул и ушел. Недалеко стоял милиционер и наблюдал всю эту картину и не шевельнулся. Когда я снова добрался до остановки, то мне сказали, что тут целое акционерное общество воров, пайщиками которого являются просто воры, кондукторы-воры и милицейские воры.
Оглавление Предыдущая глава Следующая глава