Федор Романюк. Мысли и воспоминания
Я был позвал причащать больного по адресу: Садовая 2. Подходя к этому жилищу и увидев снаружи все убожество и избушки и обнесенного вокруг забора в две жерди, я еще однажды подумал и как и часто помышлял: Господь в вертепе родится и во яслех возлежит" во тот же и вчера и сегодня и во веки. Он благоволит в св.Тайнах приходит не в благоукрашенное и богатое человеческое жилище, а у убогое. Подхожу к дверям, смотрю, висит веревочка, которую, если потянуть книзу, то она поднимет с внутренней стороны двери накладку и дверь тотчас откроется. Я потянул за шнурок, но дверь осталась неподвижной. Стало очевидно, что она изнутри на более надежном запоре, доступном только для находящегося в доме. Постучался раз - молчание. Постучался еще и стал прислушиваться, не замечу ли какого либо шороха, движения изнутри. В своих расчетах и в ожидании я не ошибся. Слышу, за дверями кто-то шевелится. Еще момент и дверь отворилась. Передо мной была сгорбленная больная старушка. Увидев меня - священника со св.Дарами, она очень проворно перекрестилась и воскликнула: "Слава Тебе Господи! Наконец-то". Я понял, что слово ея "наконец-то" значили: "наконец долгожданное мною получено, разумея приобщение св.Таин Христовых. Вхожу из сеней в избушку и вижу великое убожество. В небольшой избушке у передней стены налево стоит небольшой стол, приготовленный для ожидаемого священнослужителя. На нем ничего, кроме одной старой сомнительной чистоты темнокрашеного цвета скатерти. В другом углу - железная кровать. Лохмотья на ней служат постелью для старушки. Спросив имя больной, я начал читать молитвы, упоминая имя. р.Б.Феодосии. Она мне сказала, что так ее называют. Когда я оглянулся по прочтении молитв, то увидел, что мы с Феодосией не одни. Вошло две женщины средних лет и две разного возраста девочки. Из женщин одна соседка Екатерина, а другая из района - человек случайный. Девочка одна ростом побольше, а другая поменьше. Первая крещеная, а вторая некрещеная. "Почему девочка не крещеная?", - спрашиваю некрещеную девочку Нину, - разве ты не хочешь креститься? "Нет, хочу. Мамка говорит, креститься не на что: денег". "Скажи маме, пусть, если хочет, приведет тебя в воскресенье в церковь к 2 ч. дня, я бесплатно окрещу", - сказал я. "А как же ты, Феодосия, живешь, на какие средства существуешь. Что у тебя разве не было детей?" "Да есть, батюшка, да жить то при них нельзя. Дочь хоть и не прочь меня содержать, да зять меня не хочет". "Куда нам, - говорит, - старуху?!" А как же ты кормишься?" "А вот меня кормят соседи. Вот она - эта вот, что стоит, Екатерина и другие соседи, но главная - это Екатерина. Я с любовью посмотрел на добродетельную Екатерину, удивился, что в наш век скудный добродетелью, есть такие добрые, сердобольные люди. Выхожу на двор, Екатерина, провожая меня, указала рукой на стоявшую избушку, родную как бы сестру избушки, из которой я вышел и еще более был удивлен усердием Екатерины: сама бедна, а все же бедных не забывает.
Оглавление Предыдущая глава Следующая глава