Федор Романюк. Мысли и воспоминания
20/XI-60г.
Ужурская церковь из года в год выписывает свою краевую газету. По традиции подписчикам предоставляется право обращаться в редакцию выписываемой газеты по разным вопросам общественной жизни. Прочитывая газету, подписчик естественно более интересуется тем из печатаемого, что имеет отношение к деятельности по его специальности: зоотехник интересуется, что пишется о силосе, свиновод об опоросе, доярка о том, сколько от коровы можно вообще надоить в 3 год семилетки и сколько эта корова будет давать в конце семилетки. Служители религиозного культа в сущность заметок такого рода, имеющих круг специальных читателей, не углубляется. Его более интересует то, что в газете печатается по вопросу о религии, служению которой он отдал всю свою жизнь и все свое разумение. Вот и на страницах "Кр. Раб." нередко печатаются выпады против религии в том смысле, что религия - зло, с которым необходимо бороться, что это зло соц. порядка, что религиозная проблема уже при помощи современной науки окончательно разрешена и при том не в пользу религии, а, наоборот, в решительное ее опровержение. Нельзя сказать, что эти речи новы. Мировая проблема о вере в Бога, вообще о Боге и о молитве к Нему стара, как и сам род человеческий. Особенно свирепо она обсуждается в условиях советской действительности, когда атеизм навязывается народу государственной властью, подобно тому, как иногда в хозяйстве подвязывают под шею отрубки колодок свиньям, выгоняемым на подножный корм, чтобы затруднить их передвижение и обусловить топтание на месте. Так путают и ретивых коней на лугу. Если бы не эта сторона дела, то полемизировать верующему с атеистом было бы легче легкого, особенно священнику подкованному философски и богословски. Но так как такая дискуссия с представителями государственной идеологии поставляет верующего оппонента на грань политики, то спорить не безопасно. Если атеист не в силах доказать свое положение словесно, то пускает в ход кулаки, т.е. обвиняет в контрреволюции. Таким порядком оказались в числе мучеников за веру в Бога сотни тысяч из числа епископов, священников, диаконов, вообще церковников и бесчисленного множества монашествующих того и другого пола. И что же, религия изжита? Нет, она загнана лишь в подполье. Честный богоискатель не нуждается в доказательстве, что Бог есть. Для человека, неповрежденного умом, бытие Бога ясно как белый свет. Люди неверующие - это моральные инвалиды. Уже одно только положение, что все племена и народы молятся Богу, санкционирует непреложную истину, что религиозное чувство врождено в природу человека. Но как в физическом отношении есть инвалиды - безносые, безрукие, безногие, плешивые, горбоносые. Все они человеки, но каждый с изъяном. Нечто подобное бывает в умственном и далее в нравственном отношении наблюдаются калеки-уроды: это атеисты. Они не обладают достаточным нравственным цензом и здравым разумом, хотя и владеют и природным умом и образованием. Аморальные люди обыкновенно не хотят веровать в Бога. Им это не выгодно. Вера в Бога предъявляет человеку нравственные требования, которые часто стесняют греховную волю. Не позволяют человеку безобразничать, причинять другому страдания и беспутно жить. Вот он и рвет эти узы и греховничает.
***
Маленькая услуга, оказанная человеку от любящего сердца, оказывает иногда сильное действие на этого человека. Вот тому пример. Дело было в исправительных лагерях. Один из заключенных получил из дому посылку. Взяв кое-что из посылки, перешел в другой барак поделиться какой-либо малостью со своим знакомым созаключенным. Как известно, в з/к иногда бывает голодновато, а о каких-либо сладостях и говорить не приходится. Когда упомянутый счастливец, получивший посылку, поделился шоколадной конфетой со своим приятелем, другой заключенный, нахмурившись, угрюмо смотрел на эту подачку. Жертвователь, заметив угрюмость соседа, вознамерился и ему предложить шоколадную конфету. Протянул руку с конфетой. Тот смутился и сначала, быть может, подумал, что подающий хочет сыграть с ним злую шутку: протянуть руку с конфетой, а после, только растревожив человека, убрать протянутую руку к себе, показывая и как бы говоря: "Есть, но не для тебя". Боясь такого исхода, человек, которому была протянута рука с конфетой, застеснялся и стал отказываться, говоря: "Не надо, ну к чему это? Нас много. Всем не надаешься". Но, учтя, что подающий дает дружески, с любовью, взял конфету и съел ее. Удивление получившего конфету еще более возросло, когда ему была протянута еще и другая конфета. Получив этот скромный подарок, человек тот обратился в самого искреннего друга давшего. В последствии, когда оказалась, необходима потребность, он раздобыл и подарил брюки и ботинки тому самому, который угостил его двумя шоколадными конфетами.
(пропуск- стр.191-стр.407)
***
Грозность переживаемого нами исторического момента характеризуется двумя зловещими симптомами: интенсивнейшим распространением атеизма и вытекающим из него чудовищным развалом всякой морали. И больше чем странно, что люди на этих гнилых ходулях намерены внести в жизнь человечества мир и безопасность, забывая, что эти реальности друг друга исключают. "В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань" (Пушкин).
(пропуск - стр.408-стр.475)
***
Как мудры, как поучительны басни Крылова. Особенно некоторые из них: они выглядят иногда просто пророческими иносказательно, конечно. Взять хотя бы басню "Свинья под дубом". Разве "свинья" не компартия со своим атеизмом и своим рылом, а дуб разве не церковь со своими воспитательными плодами? А басня "Безбожники". Правда, советское государственное издательство, увидя образ свой "тихонько толк ногой" и не поместила для издания. Басня не по нутру приходится богоборцам. А "два мальчика" разве не два класса сов. общества, захватившие общее добро: рабочие и крестьяне. Крестьяне помогли средноте, т.е. рабочим захватить власть и, спрятавшись в закрытых распределителях, ели каштаны, а Сенюше-колхозникам - одни скорлупки. Или еще вот чарующая и пророческого смысла полная басня "Слон и Моська". Слон - Бог - Христос - Церковь - религия - человеческая совесть - здравый разум - способность богопознания, а партия атеистов со своим лаем разве это не Моська. "Смотри, уж ты хрипишь, а Слон идет себе и лаю твоего совсем не примечает". Правда, в своей ретивости и дерзости атеисты опираются на свое множество и свою ученость. Но что из себя представляет это множество, если вся планета наша в Божьем мире и Божьем хозяйстве и Божием величии может казаться лишь пылинкой - "А я ничто, но образ Твой во мне сияет, … и я уж не ничто, а если образ Божий во мне померк, то я - ничто". Я не ничто при условии, если образ Божий во мне сияет. Диву даешься, как такое бессмыслие - разумею атеизм, - могло проникнуть в народную толщу и найти там пищу для своего существования. И как отрицательно и постыдно оно себя проявило. Над памятью отцов и благочестивых предков надругалось, закрыв монастыри, осквернив, ограбив и разрушив свв. храмы, величие и славу земли русской, Руси святой, физически избив епископов, священников, монашествующих и пролив потоки крови не только людей священных, но братской крови миллионов ни в чем не повинных людей. А что достигнуто? Разве народу легче стало жить, чем в 1913 г. Разве тогда кто был голоден, разве тогда было столько пьяных, столько разводов, абортов, хулиганства и вообще всяких преступностей. В нравственном отношении атеизм, придя ко власти, отбросил на 2 тысячи лет вспять ко временам языческим с их тиранами-правителями - Неронов и др. ему подобных. Разве Сталин со своими соратниками меньше пролили крови христианской, чем Диоклитиан? Какие резолюции налагались при уничтожении инакомыслящих? "Раздавить как гниду", "к ногтю", "налево", "на Луну", "в расход".
Оглавление Предыдущая глава Следующая глава