Как правило, ссыльных угоняли под конвоем из родных мест и депортировали (насильственно вывозили) в глухие, необжитые и малопригодные для жизни места, - не обязательно в тундру или в тайгу, это могли быть пустыни или полупустыни Средней Азии. Однако немалая часть ссыльных, в том числе крестьян, попадала в города - на строительство и промышленные предприятия. Так, в нашем регионе крупнейшим местом ссылки (из самых разных ссыльных потоков) является, несомненно, Красноярск. Другими крупными местами ссылки были Канск и Енисейск, а позднее, в 40-50 гг., также Норильск. Такой город, как Игарка, появился на пустом месте и был заселен практически одними ссыльными.
Но бывало иначе: на положение ссыльных ("спецпоселение") переводили по месту постоянного жительства, в родной деревне или городе. Правда, для нашего региона это нехарактерно.
Для ссыльных потоков до конца 30-х годов (в особенности для крестьянской ссылки) характерно старание карательных органов согнать свои жертвы в "места компактного проживания" (равно в глухой тайге, как и в больших городах), носившие официальное наименование "трудпосёлков" (позднее "спецпосёлков"). Таких посёлков в нашем регионе устроили около полутора сотен, но во второй половине 30-х гг. их число сократилось (их "вытесняли" лагеря).
Характерной особенностью ссыльных посёлков было наличие "неуставных сельхозартелей", организованных комендатурами для того, чтобы ссыльные сами себя обеспечивали пропитанием. Эти "артели" во второй половине 30-х гг. были переименованы или в совхозы, или, реже, в колхозы.
Таким образом, применительно к ссыльным потокам 30-х гг. всегда можно указать основные места ссылки - "трудпосёлки", более или менее крупные, более или менее постоянные, хотя их подневольных обитателей в ряде случаев перегоняли из одного "трудпосёлка" в другой. Так, весной 1938 г. ссыльных с Поймы (пос. Хромово), Кунгуса (пос. Амбарчик) и Агула (пос. Агул и др.) перегнали на Ману (пос. Б.Унгут и др.), чтобы "освободить место" под отделения и лагпункты новорождённого Краслага. Тогда же, в 1937-1938 гг., заметную часть ссыльных из Игарки, из Предивинска и Ярцевского ссыльного региона переводили в Красноярск, в основном на лесозаводы и лесоперевалки.
Напротив, при депортациях 1940 и последующих годов НКВД и МВД старалось рассеять, раздробить, "размазать" ссыльный поток как можно шире и равномернее, чтобы нигде не создавались крупные скопления ссыльных, по крайней мере из одного потока. Другое дело, что из-за огромных масштабов депортаций уровень концентрации ссыльных (и из одного, и из различных потоков) в 40-50-х гг. всё равно был очень высок, за исключением разве что совсем глухих таёжных деревушек. Тем более, что на стройках и рудниках, где основной техникой служила лопата, кайло и тачка, местное население не могло дать достаточного числа работяг: его было просто слишком мало. Так же выглядело положение в многочисленных леспромхозах. К тому же, в подобных местах ссыльные оказывались и основным "кадровым резервуаром" технических специалистов (и даже счётных и финансовых работников).
При всех этих оговорках, для ссыльных потоков 40-х гг. всё же невозможно дать перечень основных мест "прикрепления к земле": основным местом ссылки оказывается, по существу, весь регион, кроме совсем уж ненаселённых Саянских хребтов, северной части Таймыра и арктических островов. Можно лишь указать некоторые типичные, характерные или крупные места удержания ссыльных.
В 20-х гг. бывало, что осуждённому на ссылку (или высылку) ОГПУ великодушно разрешало ехать в изгнание своим ходом (и за свой счёт), а не в телячьем вагоне с голыми нарами и дыркой в полу вместо туалета. В 30-х гг. такие вольности прекратились.
Бывали депортации (они обычно назывались выселением), за которыми не следовала постановка под комендатуру. Т.е. такие депортированные не становились ссыльными. Примеры: потоки 1937-1938 гг. из Приамурья (в основном с территории Амурской области и частью из Читинской) и 1941-1942 гг. из прифронтовой полосы (в частности, с территории Новгородской области). В том и другом случаях депортации подвергались семьи арестованных и/или осуждённых по ст. 58. Эти два потока попали (частично) в наш регион. Еще один подобный пример: при депортациях 1933 года с территории Читинской области часть депортированных попала в ссылку, а другая часть - нет: им объявили о "высылке из Востсибкрая", или, как еще говорилось - "за Иркутск".
На оглавление обзора На предыдущую страницу На следующую страницу